И ван Тургенев был одним из самых значимых русских писателей XIX века. Созданная им художественная система изменила поэтику романа как в России, так и за рубежом. Его произведения восхваляли и жестко критиковали, а Тургенев всю жизнь искал в них путь, который привел бы Россию к благополучию и процветанию.
«Поэт, талант, аристократ, красавец»
Семья Ивана Тургенева происходила из старинного рода тульских дворян. Его отец, Сергей Тургенев, служил в кавалергардском полку и вел весьма расточительный образ жизни. Для поправки финансового положения он вынужден был жениться на немолодой (по меркам того времени), но очень состоятельной помещице Варваре Лутовиновой. Брак стал для них обоих несчастливым, их отношения не складывались. Их второй сын, Иван, родился спустя два года после свадьбы, в 1818 году, в Орле. Мать записала в своем дневнике: «…в понедельник родился сын Иван, ростом 12 вершков [примерно 53 сантиметра]» . Всего детей в семье Тургеневых было трое: Николай, Иван и Сергей.
До девяти лет Тургенев жил в имении Спасское-Лутовиново в Орловской области. У его матери был непростой и противоречивый характер: ее искренняя и сердечная забота о детях сочеталась с суровым деспотизмом, Варвара Тургенева нередко била сыновей. Однако она приглашала к детям лучших французских и немецких гувернеров, говорила с сыновьями исключительно по-французски, но при этом оставалась поклонницей русской литературы и читала Николая Карамзина , Василия Жуковского, Александра Пушкина и Николая Гоголя .
В 1827 году Тургеневы переехали в Москву, чтобы дети смогли получить лучшее образование. Спустя три года Сергей Тургенев ушел из семьи.
Когда Ивану Тургеневу было 15 лет, он поступил на словесный факультет Московского университета . Тогда же будущий писатель впервые влюбился в княжну Екатерину Шаховскую. Шаховская обменивалась с ним письмами, но ответила взаимностью отцу Тургенева и тем самым разбила его сердце. Позже эта история стала основой повести Тургенева «Первая любовь».
Через год Сергей Тургенев скончался, и Варвара с детьми переехала в Петербург, где Тургенев поступил в Петербургский университет на философский факультет. Тогда он серьезно увлекся лирикой и написал первое произведение - драматическую поэму «Стенo». Тургенев отзывался о ней так: «Совершенно нелепое произведение, в котором с бешеною неумелостью выражалось рабское подражание байроновскому Манфреду» . Всего за годы учебы Тургенев написал около сотни стихотворений и несколько поэм. Некоторые его стихи опубликовал журнал «Современник» .
После учебы 20-летний Тургенев отправился в Европу, чтобы продолжить образование. Он изучал античных классиков, римскую и греческую литературу, путешествовал по Франции, Голландии, Италии. Европейский уклад жизни поразил Тургенева: он пришел к выводу, что Россия должна избавиться от некультурности, лени, невежества, следуя за западными странами.
Неизвестный художник. Иван Тургенев в возрасте 12 лет. 1830. Государственный литературный музей
Эжен Луи Лами. Портрет Ивана Тургенева. 1844. Государственный литературный музей
Кирилл Горбунков. Иван Тургенев в молодости. 1838. Государственный литературный музей
В 1840-х годах Тургенев вернулся на родину, получил степень магистра греческой и латинской филологии в Петербургском университете, даже написал диссертацию - однако защищать ее не стал. Интерес к научной деятельности вытеснило желание писать. Именно в это время Тургенев познакомился с Николаем Гоголем, Сергеем Аксаковым, Алексеем Хомяковым, Федором Достоевским , Афанасием Фетом и многими другими литераторами.
«На днях возвратился из Парижа поэт Тургенев. Что за человек! Поэт, талант, аристократ, красавец, богач, умен, образован, 25 лет, - я не знаю, в чем природа отказала ему?»
Федор Достоевский, из письма к брату
Когда Тургенев вернулся в Спасское-Лутовиново, у него случился роман с крестьянкой Авдотьей Ивановой, который закончился беременностью девушки. Тургенев хотел жениться, но его мать со скандалом выслала Авдотью в Москву, где та родила дочь Пелагею. Родители Авдотьи Ивановой поспешно выдали ее замуж, а Пелагею Тургенев признал только через несколько лет.
В 1843 году под инициалами Т. Л. (Тургенез-Лутовинов) вышла поэма Тургенева «Параша». Ее очень высоко оценил Виссарион Белинский, и с этого момента их знакомство переросло в крепкую дружбу - Тургенев даже стал крестным сына критика.
«Этот человек необыкновенно умный... Отрадно встретить человека, самобытное и характерное мнение которого, сшибаясь с твоим, извлекает искры».
Виссарион Белинский
В том же году Тургенев познакомился с Полиной Виардо. Об истинном характере их отношений до сих пор спорят исследователи творчества Тургенева. Они познакомились в Санкт-Петербурге, когда певица приехала в город с гастролями. Тургенев часто путешествовал вместе с Полиной и ее мужем, искусствоведом Луи Виардо, по Европе, гостил в их парижском доме. В семье Виардо воспитывалась его внебрачная дочь Пелагея.
Беллетрист и драматург
В конце 1840-х годов Тургенев много писал для театра. Его пьесы «Нахлебник», «Холостяк», «Месяц в деревне» и «Провинциалка» были весьма популярны у публики и тепло принимались критиками.
В 1847 году в журнале «Современник» вышел рассказ Тургенева «Хорь и Калиныч», созданный под впечатлением от охотничьих путешествий писателя. Немного позже там же были опубликованы рассказы из сборника «Записки охотника» . Сам сборник вышел в свет в 1852 году. Тургенев называл его своей «Аннибаловой клятвой» - обещанием бороться до конца с врагом, которого он ненавидел с детства - с крепостным правом.
«Записки охотника» отмечены такой мощью таланта, которая благотворно действует на меня; понимание природы часто представляется вам как откровение».
Федор Тютчев
Это было одно из первых произведений, открыто говоривших о бедах и вреде крепостничества. Цензора, допустившего «Записки охотника» к печати, по личному распоряжению Николая I уволили со службы с лишением пенсии, а сам сборник запретили переиздавать. Цензоры объяснили это тем, что Тургенев хоть и поэтизировал крепостных, преступно преувеличил их страдания от помещичьего гнета.
В 1856 году в печать вышел первый крупный роман писателя - «Рудин», написанный всего за семь недель. Имя героя романа стало нарицательным для людей, у которых слово не согласуется с делом. Спустя три года Тургенев опубликовал роман «Дворянское гнездо» , который оказался невероятно популярен в России: каждый образованный человек считал своим долгом его прочитать.
«Знание русской жизни, и притом знание не книжное, а опытное, вынесенное из действительности, очищенное и осмысленное силою таланта и размышления, оказывается во всех произведениях Тургенева…»
Дмитрий Писарев
С 1860 по 1861 год в «Русском вестнике» публиковались отрывки романа «Отцы и дети» . Роман был написан на «злобу дня» и исследовал общественные настроения того времени - в основном взгляды нигилистически настроенной молодежи. Русский философ и публицист Николай Страхов писал о нем: «В «Отцах и детях» он показал явственнее, чем во всех других случаях, что поэзия, оставаясь поэзиею... может деятельно служить обществу...»
Роман был отлично принят критиками, впрочем, не получив поддержки либералов. В это время осложнились отношения Тургенева со многими друзьями. Например, с Александром Герценом : Тургенев сотрудничал с его газетой «Колокол». Герцен видел будущее России в крестьянском социализме, считая, что буржуазная Европа изжила себя, а Тургенев отстаивал идею об усилении культурных связей России и Запада.
Острая критика обрушилась на Тургенева после выхода его романа «Дым». Это был роман-памфлет, который одинаково остро высмеивал и консервативную российскую аристократию, и революционно настроенных либералов. По словам автора, его ругали все: «и красные, и белые, и сверху, и снизу, и сбоку - особенно сбоку».
От «Дыма» к «Стихам в прозе»
Алексей Никитин. Портрет Ивана Тургенева. 1859. Государственный литературный музей
Осип Браз. Портрет Марии Савиной. 1900. Государственный литературный музей
Тимофей Нефф. Портрет Полины Виардо. 1842. Государственный литературный музей
После 1871 года Тургенев жил в Париже, изредка возвращаясь в Россию. Он активно участвовал в культурной жизни Западной Европы, пропагандировал русскую литературу за рубежом. Тургенев общался и переписывался с Чарльзом Диккенсом, Жорж Санд, Виктором Гюго, Проспером Мериме, Ги де Мопассаном, Гюставом Флобером.
Во второй половине 1870-х годов Тургенев опубликовал свой самый масштабный роман «Новь», в котором резко сатирически и критически изобразил членов революционного движения 1870-х годов.
«Оба романа [«Дым» и «Новь»] только выявили его все возрастающее отчуждение от России, первый своей бессильной горечью, второй - недостаточной информированностью и отсутствием всякого чувства реальности в изображении могучего движения семидесятых годов».
Дмитрий Святополк-Мирский
Этот роман, как и «Дым», не был принят коллегами Тургенева. Например, Михаил Салтыков-Щедрин писал, что «Новь» была услугой самодержавию. При этом популярность ранних повестей и романов Тургенева не уменьшилась.
Последние годы жизни писателя стали его триумфом как в России, так и за рубежом. Тогда появился цикл лирических миниатюр «Стихотворения в прозе» . Книгу открывало стихотворение в прозе «Деревня», а завершал ее «Русский язык» - знаменитый гимн о вере в великое предназначение своей страны: «Во дни сомнений, во дни тягостных раздумий о судьбах моей родины, ты один мне поддержка и опора, о великий, могучий, правдивый и свободный русский язык!.. Не будь тебя - как не впасть в отчаяние при виде всего, что совершается дома. Но нельзя верить, чтобы такой язык не был дан великому народу!» Этот сборник стал прощанием Тургенева с жизнью и искусством.
В это же время Тургенев встретил свою последнюю любовь - актрису Александринского театра Марию Савину. Ей было 25 лет, когда она сыграла роль Верочки в пьесе Тургенева «Месяц в деревне». Увидев ее на сцене, Тургенев был поражен и открыто признался девушке в чувствах. Мария считала Тургенева скорее другом и наставником, и их брак так и не состоялся.
В последние годы Тургенев тяжело болел. Парижские врачи ставили ему диагноз грудная жаба и межреберная невралгия. Скончался Тургенев 3 сентября 1883 года в Буживале под Парижем, где прошли пышные прощания. Похоронили писателя в Петербурге на Волковском кладбище. Смерть писателя стала потрясением для его поклонников - и процессия из людей, пришедших проститься с Тургеневым, протянулась на несколько километров.
Разделы: Литература , Конкурс «Презентация к уроку»
Класс: 10
Презентация к уроку
Назад
Вперёд
Внимание! Предварительный просмотр слайдов используется исключительно в ознакомительных целях и может не давать представления о всех возможностях презентации. Если вас заинтересовала данная работа, пожалуйста, загрузите полную версию.
Цель урока:
- Расширить знания учащихся о личной и творческой биографии писателя, вписанной в контекст русской и мировой литературы
- Помочь учащимся понять Тургенева как человека и писателя, его отношение с действительностью; помочь учащимся активно воспринимать материал
- Формировать самостоятельность, внимательность, ответственность, воспитывать интерес к творчеству писателя
Тип урока: урок изучения и первичного закрепления новых знаний
Используемое оборудование: презентация
Эпиграф:
“Ежели Пушкин имел полное право сказать, что он пробуждал “чувства добрые”,
то то же самое и с такой же справедливостью мог сказать о себе и Тургенев”.
(М.Е. Салтыков-Щедрин)
ХОД УРОКА
Вступительное слово о писателе.
Всмотритесь в его портрет. Большой лоб, умные внимательные глаза. Спокойная, чуть печальная доброжелательность. Тургенев был красивым, высоким человеком. По наблюдению современников, Тургенев был широкоплечий, “почти огромного роста, имел глаза глубокие, задумчивые, улыбка обворожительная”. Он был интересным собеседником, рассказчиком-импровизатором, он был привлекательным для серьезного литератора, и для мальчика с его наивным сознанием. За его ум и красоту его называли “богом богов”, “Юпитером Олимпийцев”. Таким человеком был Иван Сергеевич Тургенев. (слайд 3)
Сообщение целей урока
Родился писатель в 1818 году. Что это было за время для русской литературы? Кто из писателей уже состоявшийся литератор? (Фонвизин, Крылов, Жуковский, Карамзин) (слайд4)
Пройдет несколько лет, и Белинский скажет: литературы у нас нет. Но не будем торопиться с выводами: литературы нет, а великие писатели есть.
- В 1822 году, когда Тургеневу идет 5-й год,
- А.Пушкину – 23. Через год он напишет первые строфы “Евгения Онегина”,
- Грибоедову – 27,
- Гоголю – 13
- Белинскому – 11
- Гончарову и Герцену – 10
- Достоевскому и Некрасову идет 2-й год.
- Через год родится Островский, через 4 - Сатыков-Щедрин, через 6 – Толстой.
- Все они – одно поколение. (слайды 5-6)
Сообщение учащихся о родителях Тургенева (слайд 7)
Слово учителя.
Так случилось, что Иван Сергеевич Тургенев с малых лет был свидетелем наиболее отвратительных и бесчеловечных появлений крепостнического произвола. Много позднее он произнесет свою аннибалову клятву.
Что такое аннибалова клятва? (особенно серьезная, важная, на всю жизнь)
В чем она состояла для Тургенева? (слайд 8)
Тургенев от природы получил отвращение к насилию, нетерпимо относился к любому проявлению несвободы. Только после смерти матери, унаследовав имение, тургенев подписал всем своим крестьянам вольную.
Тургенев едва ли не единственный русский писатель который получил достойное систематическое образование: с детства изучал языки, знал немецкий и французский, хорошо знал иностранную литературу. С 15 лет изучает гуманитарные науки в университетах Москвы, Петербурга, Берлина. Тургенев успешно выдержал магистрский экзамен. Также он был большим знатоком живописи, музыки, хорошо играл в шахматы. (слайд 9)
Сообщение учащихся “Тургенев и журнал “Современник”. (слайды 10-11)
Анализ стихотворения “В дороге” (слайд 12)
Сообщение учащегося о Полине Виардо
Слово учителя.
Несмотря на постоянное нахождение за границей, Тургенев всеми думами и помыслами оставался в России. Думал о ее будущем, о славе русской литературы. Умирающий писатель отправляет письмо Толстому с просьбой вернуться к литературной деятельности.
Для русской литературы Тургенев сдела то же самое, что Петр первый для Русского государства. Тургенев не был бы тургеневым, если бы удовлетворился собственной славой и поппулярностью в мире. Трудно назвать человека, который столько сделал для пропаганды русской литературы за границей. Тургенев стремился познакомить зарубежных читателей с книгами своих друзей и недругов, если книги этого заслуживали. Даже в годы разрыва с Толстым и Достоевским Тургенев активно способствовал их изданию в Европе.
Тургенев один из ппервых писателей мира, который получил почетное звание доктора права оксфордского университета за роль в движении за отмену крепостного права в России. (слайд 14)
Замыкалось кольцо тургеневской жизни.
Стихотворение “мы еще повоюем!” читает подготовленный ученик. (слайд 15)
Лицом к лицу он встретился с той, которая пугая его, явилась в виде страшной болезни – рака спинного мозга и приносила нечеловеческие страдания. Полина Виардо записывала его последние повести. За несколько дней до смерти писатель завещает похоронить себя на Волковом кладбище в Петербурге подле своего друга Белинского. (слайд 16)
Тело писателя было отправлено в Россию и согласно завещанию похоронено на Волковом кладбище. Причем, в Петербурге ему устроили такое торжественное погребение, какого не видывали со времен кончины Пушкина.
А в Париже на проводах гроба с телом писателя в Россию французский писатель и публицист Эдмон Абу сказал: “Франция с гордостью усыновила бы Вас, если бы Вы того пожелали, но Вы всегда оставались верным России...”
“В России каждый писатель был воистину и резко индивидуален, но всех объединяло одно упорное стремление – понять, почувствовать, догадаться о будущем страны, о судьбе ее народа, об ее роли на земле”. (М. Горький)
Домашнее задание:
1. Синквейн “Иван Тургенев”
2. Мини-сочинение: “Достоин ли И.С. Тургенев титула “человек, писатель, гражданин”? (по выбору учащихся)
3. “Отцы и дети”, главы 1-5
ТУРГЕНЕВ Иван Сергеевич (1818 - 1883), русский писатель, член-корреспондент Петербургской АН (1860). В цикле рассказов «Записки охотника» (1847-52) показал высокие духовные качества и одаренность русского крестьянина, поэзию природы. В социально-психологических романах «Рудин» (1856), «Дворянское гнездо» (1859), «Накануне» (1860), «Отцы и дети» (1862), повестях «Ася» (1858), «Вешние воды» (1872) созданы образы уходящей дворянской культуры и новых героев эпохи разночинцев и демократов, образы самоотверженных русских женщин. В романах «Дым» (1867) и «Новь» (1877) изобразил жизнь русских за границей, народническое движение в России. На склоне жизни создал лирико-философские «Стихотворения в прозе» (1882). Мастер языка и психологического анализа, Тургенев оказал существенное влияние на развитие русской и мировой литератур.
ТУРГЕНЕВ Иван Сергеевич , русский писатель.
По отцу Тургенев принадлежал к старинному дворянскому роду, мать, урожденная Лутовинова, богатая помещица; в ее имении Спасское-Лутовиново (Мценский уезд Орловской губернии) прошли детские годы будущего писателя, рано научившегося тонко чувствовать природу и ненавидеть крепостное право. В 1827 семья переезжает в Москву; вначале Тургенев обучается в частных пансионах и у хороших домашних учителей, затем, в 1833, поступает на словесное отделение Московского университета, в 1834 переходит на историко-филологический факультет Санкт-Петербургского университета. Одно из сильнейших впечатлений ранней юности (1833) влюбленность в княжну Е. Л. Шаховскую, переживавшую в эту пору роман с отцом Тургенева, отразилось в повести «Первая любовь» (1860).
В 1836 Тургенев показывает свои стихотворные опыты в романтическом духе литератору пушкинского круга, университетскому профессору П. А. Плетневу; тот приглашает студента на литературный вечер (в дверях Тургенев столкнулся с А. С. Пушкиным), а в 1838 печатает в «Современнике» тургеневские стихотворения «Вечер» и «К Венере Медицийской» (к этому моменту Тургеневым написано около сотни стихотворений, в основном не сохранившихся, и драматическая поэма «Стено»).
В мае 1838 Тургенев отправляется в Германию (желание пополнить образование соединилось с неприятием российского уклада, основанного на крепостном праве). Катастрофа парохода «Николай I», на котором плыл Тургенев, будет описана им в очерке «Пожар на море» (1883; на французском языке). До августа 1839 Тургенев живет в Берлине, слушает лекции в университете, занимается классическими языками, пишет стихи, общается с Т. Н. Грановским, Н. В. Станкевичем. После короткого пребывания в России в январе 1840 отправляется в Италию, но с мая 1840 по май 1841 он вновь в Берлине, где знакомится с М. А. Бакуниным. Прибыв в Россию, он посещает имение Бакуниных Премухино, сходится с этой семьей: вскоре начинается роман с Т. А. Бакуниной, что не мешает связи со швеей А. Е. Ивановой (в 1842 она родит Тургеневу дочь Пелагею). В январе 1843 Тургенев поступает на службу в Министерство внутренних дел.
В 1843 появляется поэма на современном материале «Параша», получившая высокую оценку В. Г. Белинского. Знакомство с критиком, перешедшее в дружбу (в 1846 Тургенев стал крестным его сына), сближение с его окружением (в частности, с Н. А. Некрасовым) изменяют его литературную ориентацию: от романтизма он обращается к иронико-нравоописательной поэме («Помещик», «Андрей», обе 1845) и прозе, близкой принципам «натуральной школы » и не чуждой влиянию М. Ю. Лермонтова («Андрей Колосов», 1844; «Три портрета», 1846; «Бретер», 1847).
1 ноября 1843 Тургенев знакомится с певицей Полиной Виардо (Виардо-Гарсия) , любовь к которой во многом определит внешнее течение его жизни. В мае 1845 Тургенев выходит в отставку. С начала 1847 по июнь 1850 он живет за границей (в Германии, Франции; Тургенев свидетель французской революции 1848): опекает больного Белинского во время его путешествия; тесно общается с П. В. Анненковым, А. И. Герценом, знакомится с Ж. Санд, П. Мериме, А. де Мюссе, Ф. Шопеном, Ш. Гуно; пишет повести «Петушков» (1848), «Дневник лишнего человека» (1850), комедии «Холостяк» (1849), «Где тонко, там и рвется», «Провинциалка» (обе 1851), психологическую драму «Месяц в деревне» (1855).
Главное дело этого периода «Записки охотника», цикл лирических очерков и рассказов, начавшийся с рассказа «Хорь и Калиныч» (1847; подзаголовок «Из записок охотника» был придуман И. И. Панаевым для публикации в разделе «Смесь» журнала «Современник»); отдельное двухтомное издание цикла вышло в 1852, позднее добавлены рассказы «Конец Чертопханова» (1872), «Живые мощи», «Стучит» (1874). Принципиальное многообразие человеческих типов, впервые выделенных из прежде не замечаемой или идеализируемой народной массы, свидетельствовало о бесконечной ценности всякой неповторимой и свободной человеческой личности; крепостной порядок представал зловещей и мертвой силой, чуждой природной гармонии (детализированная конкретика разнородных пейзажей), враждебной человеку, но неспособной уничтожить душу, любовь, творческий дар. Открыв Россию и русского человека, положив начало «крестьянской теме» в отечественной словесности, «Записки охотника» стали смысловым фундаментом всего дальнейшего творчества Тургенева: отсюда тянутся нити и к исследованию феномена «лишнего человека» (проблема, намеченная в «Гамлете Щигровского уезда»), и к осмыслению таинственного («Бежин луг»), и к проблеме конфликта художника с душащей его обыденностью («Певцы»).
В апреле 1852 за отклик на смерть Н. В. Гоголя, запрещенный в Петербурге и опубликованный в Москве, Тургенев по высочайшему повелению посажен на съезжую (там был написан рассказ «Муму»). В мае выслан в Спасское, где живет до декабря 1853 (работа над неоконченным романом, повестью «Два приятеля», знакомство с А. А. Фетом, активная переписка с С. Т. Аксаковым и литераторами из круга «Современника»); в хлопотах об освобождении Тургенева важную роль сыграл А. К. Толстой.
До июля 1856 Тургенев живет в России: зимой по преимуществу в Петербурге, летом в Спасском. Его ближайшая среда редакция «Современника»; состоялись знакомства с И. А. Гончаровым, Л. Н. Толстым и А. Н. Островским; Тургенев принимает участие в издании «Стихотворений» Ф. И. Тютчева (1854) и снабжает его предисловием. Взаимное охлаждение с далекой Виардо приводит к краткому, но едва не закончившемуся женитьбой роману с дальней родственницей О. А. Тургеневой. Публикуются повести «Затишье» (1854), «Яков Пасынков» (1855), «Переписка», «Фауст» (обе 1856).
«Рудиным» (1856) открывается серия тургеневских романов, компактных по объему, разворачивающихся вокруг героя-идеолога, журналистски точно фиксирующих актуальную социально-политическую проблематику и, в конечном итоге, ставящих «современность» перед лицом неизменных и загадочных сил любви, искусства, природы. Воспламеняющий аудиторию, но неспособный на поступок «лишний человек» Рудин; напрасно грезящий о счастье и приходящий к смиренному самоотвержению и надежде на счастье для людей нового времени Лаврецкий («Дворянское гнездо», 1859; события происходят в обстановке близящейся «великой реформы»); «железный» болгарин-революционер Инсаров, становящийся избранником героини (то есть России), но «чужой» и обреченный смерти («Накануне», 1860); «новый человек» Базаров, скрывающий за нигилизмом романтический бунт («Отцы и дети», 1862; пореформенная Россия не освобождается от вечных проблем, а «новые» люди остаются людьми: «дюжинные» будут жить, а захваченные страстью или идеей погибнут); зажатые меж «реакционной» и «революционной» пошлостью персонажи «Дыма» (1867); революционер-народник Нежданов, еще более «новый» человек, но по-прежнему неспособный ответить на вызов изменившейся России («Новь», 1877); все они, вкупе с второстепенными персонажами (при индивидуальном несходстве, различии нравственно-политических ориентаций и духовного опыта, разной степени близости к автору), состоят в тесном родстве, совмещая в разных пропорциях черты двух вечных психологических типов героического энтузиаста, Дон Кихота, и поглощенного собой рефлектера, Гамлета (ср. программную статью «Гамлет и Дон Кихот», 1860).
Отбыв за границу в июле 1856, Тургенев попадает в мучительный водоворот двусмысленных отношений с Виардо и воспитывавшейся в Париже дочерью. После трудной парижской зимы 1856-57 (завершена мрачноватая «Поездка в Полесье») он отправляется в Англию, затем в Германию, где пишет «Асю», одну из наиболее поэтичных повестей, поддающуюся, впрочем, истолкованию в общественном ключе (статья Н. Г. Чернышевского «Русский человек на rendez-vous», 1858), а осень и зиму проводит в Италии. К лету 1858 он в Спасском; в дальнейшем нередко год Тургенева будет члениться на «европейский, зимний» и «российский, летний» сезоны.
После «Накануне» и посвященной роману статьи Н. А. Добролюбова «Когда
же придет настоящий день?» (1860) происходит разрыв Тургенева с радикализировавшимся
«Современником» (в частности, с Н. А. Некрасовым ;
их взаимная враждебность сохранялась до конца). Конфликт с «молодым поколением»
усугубился романом «Отцы и дети» (памфлетная статья М. А. Антоновича «Асмодей
нашего времени» в «Современнике», 1862; так называемым «расколом в нигилистах»
во многом мотивирована позитивная оценка романа в статье Д. И. Писарева
«Базаров», 1862). Летом 1861 произошла ссора с Л. Н. Толстым, едва не
обернувшаяся дуэлью (примирение в 1878). В повести «Призраки» (1864) Тургенев
сгущает намечавшиеся в «Записках охотника» и «Фаусте» мистические мотивы;
эта линия получит развитие в «Собаке» (1865), «Истории лейтенанта Ергунова»
(1868), «Сне», «Рассказе отца Алексея» (оба 1877), «Песни торжествующей
любви» (1881), «После смерти (Клара Милич)» (1883). Тема слабости человека,
оказывающегося игрушкой неведомых сил и обреченного небытию, в большей
или меньшей мере окрашивает всю позднюю прозу Тургенева; наиболее прямо
она выражена в лирическом рассказе «Довольно!» (1865), воспринятом современниками
как свидетельство (искреннее или кокетливо-лицемерное) ситуативно обусловленного
кризиса Тургенева (ср. пародию Ф. М. Достоевского в романе «Бесы», 1871).
В 1863 происходит новое сближение Тургенева с Полиной Виардо; до 1871 они живут в Бадене, затем (по окончании франко-прусской войны) в Париже. Тургенев близко сходится с Г. Флобером и через него с Э. и Ж. Гонкурами, А. Доде, Э. Золя, Г. де Мопассаном; он принимает на себя функцию посредника между русской и западными литературами. Растет его общеевропейская слава: в 1878 на международном литературном конгрессе в Париже писатель избран вице-президентом; в 1879 он почетный доктор Оксфордского университета. Тургенев поддерживает контакты с русскими революционерами (П. Л. Лавровым, Г. А. Лопатиным) и оказывает материальную поддержку эмигрантам. В 1880 Тургенев участвует в торжествах в честь открытия памятника Пушкину в Москве. В 1879-81 старый писатель переживает бурное увлечение актрисой М. Г. Савиной , окрасившее его последние приезды на родину.
Наряду с рассказами о прошлом («Степной король Лир», 1870; «Пунин и Бабурин», 1874) и упомянутыми выше «таинственными» повестями в последние годы жизни Тургенев обращается к мемуаристике («Литературные и житейские воспоминания», 1869-80) и «Стихотворениям в прозе» (1877-82), где представлены едва ли не все основные темы его творчества, а подведение итогов происходит словно бы в присутствии близящейся смерти. Смерти предшествовало более чем полтора года мучительной болезни (рак спинного мозга).
Биография И.С.Тургенева
Фильм «Великий певец великой России. И.С.Тургенев»
ГЛАВА VI. ТУРГЕНЕВ КАК ЧЕЛОВЕК И ХУДОЖНИК
Я уже не раз говорил, что корни тургеневского вдохновения находятся там – в эпохе крепостных отношений. Из нее, из этой обстановки извлек он свои мастерские художественные образы и руководящие чувства своей жизни. Он стал западником прежде всего из отрицания крепостничества, из ненависти к родному лицемерному рабству, а когда он творил, дореформенная Россия наполняла его воспоминания, возбуждая то ненависть, то поэтическую созерцательную меланхолию, которую мы все испытываем на кладбище или при виде покойника. На самом деле что-то грустное проникает все произведения Тургенева, какая-то темная тень легла на все, что вышло из-под его пера. “Дворянское гнездо”, вероятно, самая грустная повесть новейшей русской литературы. Но неужели эта грусть, тоска и меланхолия – результат сожаления о том, что прошло, и прошло невозвратно? После фактов, представленных в биографии, на этот вопрос может быть только один, безусловно отрицательный ответ. Тургенев грустит не как гражданин, а как художник: ведь в той обстановке, какова бы она ни была, прошли его детство и юность, ведь там осталось много хороших воспоминаний сердца, ведь там он нашел материал для своих чудных женских образов Веры – (“Фауст”), Лизы (“Дворянское гнездо”), Наташи (“Рудин”); оттуда же и образы идеалиста Лунина, честного и доброго Николая Петровича Кирсанова, родителей Базарова, Фомушки и Фимушки и многих других им подобных, к которым и мы не можем отнестись иначе, как с глубоким уважением и даже любовью… Безобразны были крепостные отношения с их писаными и неписаными законами, отдававшими человека в безусловную власть ему подобного, – но не люди, такие же, как и мы, иногда лучшие, чем мы. Припомните пушкинскую няню Арину, дворового из Спасского, восторгавшегося “Херрасковым”, основательного, умного Хоря, поэта Калиныча, долговязую фигуру сурового охотника Ермолая с его детски чистым, чутким сердцем, а главное – припомните тургеневских женщин и девушек, особенно девушек, и поэтическая эмоция коснется и вас. Вы не дадите ей всецело овладеть вами, не станете восторгаться верными холопами и верными рабами, – мрачный образ Салтычихи или Варвары Петровны Тургеневой немедленно же восстанет перед вами и отравит ваше сердце, – вы поймете, что как ни хороши те исчезнувшие люди, на каждого из них крепостные отношения наложили свою печать, неистребимую и, с нашей точки зрения, позорную. Верным холопам и рабам вы пожелаете больше чувства собственного достоинства; другим, как Лизе, большего простора для мысли, для личных прав, – и все же сердце ваше будет задето. Тем сильнее такие типы должны были задевать сердце художника. Вызывая их, он стоял как бы на кладбище, под холодными плитами которого похоронено столько жестокого, безобразного, столько доброго, честного, высокого, а вместе со всем этим – его собственное детство, его собственная юность и ее золотые мечты.
К новой, начавшейся после 1861 года жизни Тургенев мог относиться с симпатией, интересом, но она уже не захватывала так всецело его сердца, как дореформенная Русь. Он не понимал многого и не мог понять многого. Его художественное творчество постоянно обращалось туда, к старым дворянским гнездам, к аллеям густолиственных кленов, где полная красоты и печали стояла “она”, вся сотканная из лунных лучей, из чистых влечений детского искреннего сердца… Лиза или Вера. Действие всех его романов, за исключением “Дыма” и “Нови”, происходит в эпоху крепостного права, к ней же относятся, почти без исключения, все его рассказы. Верный преданиям юности, он любит прежде всего идеалистов сороковых годов с их благородными порывами, с их надломленной волей. Только их, в сущности, он и изображает. Он придал Базарову рудинские черты, он сделал из Нежданова лишнего, хотя и благородного человека.
“Я творю, когда гуляю по кладбищу своего сердца”, – сказал Гейне, и эту фразу Тургенев с полным правом мог применить к самому себе. Мы знаем, какие могилы были на кладбище его сердца: там покоились Станкевич и Белинский, покоились старые дворянские гнезда. Тургенев видел исчезновение этих гнезд, видел, как вековые дубы срубались на дрова, как зарастали сады и парки всякими плевелами, как покрывались плесенью стены старых домов, из окон которых выглядывало когда-то грустное личико Лизы. Он мог радоваться, видя, как падают и разрушаются стены тюрем, но какая же радость может быть на могиле своего честного товарища по заключению… Он творил, когда гулял по кладбищу своего сердца. Что могла сказать ему новая, начавшаяся при нем жизнь? Он был связан с нею умом, но не сердцем, он признавал, что она полезна, нужна, хороша, – он этим исполнил долг гражданина, но герои “Что делать?” – не его герои. Он несомненно имел в виду идеалистов сороковых годов, когда пытался создать своего Нежданова или писал следующие строки в одном из писем:
“Теперь, – говорит он, – не нужно ни особенных талантов, ни даже особенного ума – ничего крупного, выдающегося, слишком индивидуального, – нужно трудолюбие, терпение; нужно уметь жертвовать собою без всякого блеска и треска; нужно уметь смириться и не гнушаться мелкой и темной и даже жизненной работы – я беру слово “жизненный” в смысле простоты, беспристрастности… Чувство долга, славное чувство патриотизма в истинном смысле этого слова – вот все, что нужно… Мы вступаем в эпоху только полезных людей… и это будут лучшие люди. Их, вероятно, будет много; красивых, пленительных – очень мало”.
А ему нужны были красивые и пленительные Рудины, Шубины, Станкевичи, – понимавшие красоту, преклонявшиеся перед искусством. В среде “только полезных людей” Тургенев чувствовал себя не дома.
Это один из источников его меланхолии; другой – наследственность. Он был баричем с головы до пят, баричем старого времени, с привычками широкой жизни, добродушный, недеятельный… “У Ивана Сергеевича, – вспоминает Вогюэ, – рука была щедрая и открытая, как и сердце его. Он без разбора жертвовал всем неимущим: достаточно было носить имя русского, чтобы быть принятым в его доме, чтобы найти его кошелек открытым и слышать из его уст ласковое слово”. В нем не было ни мелочной расчетливости, ни мелочной зависти, созданных конкуренцией и слишком обострившихся отношениями наших дней. Свободно уступал он первое место Толстому, свободно признавал он юные таланты, например, Гаршина.
“Никто не был способен с такой готовностью, как он, – вспоминает Рольстон, – признать и поощрить нарождающийся талант, оценить достоинства своих соперников, как живых, так и умерших. Его кротость по отношению к тем, кто иногда осмеливался порицать его, была поистине удивительна, и малейший знак восхищения всегда был для него неожиданностью. Как и покойный Дарвин, он постоянно бывал слегка удивлен всяким доказательством уважения к нему. Приведу для примера следующий факт. Несколько лет тому назад Генри Гольт из Нью-Йорка прислал ему чек, прося принять это как слабый знак признательности и прибавляя, что никогда ни одно из издаваемых им сочинений не доставляло ему такого наслаждения, как переводы романов Тургенева. Тургенев был искренно восхищен этим неожиданным для него признанием его таланта за океаном, как будто он был писателем сравнительно неизвестным, а не романистом, сочинения которого переведены чуть ли не на все языки Европы”.
Лучшие черты старого барства несомненно воплотились в его скромной, представительной, внушавшей невольное уважение фигуре.
Ригористом и доктринером он не был и не мог быть по самим условиям своей жизни, по устройству своего ума, склонного к скептицизму, по слабости воли наконец. Однажды он так сформулировал свое миросозерцание: “Я преимущественно реалист и более всего интересуюсь живою правдою людской физиономии; ко всему сверхъестественному отношусь равнодушно, ни в какие абсолюты и системы не верю, люблю больше всего свободу и, сколько могу судить, доступен поэзии. Все человеческое мне дорого, славянофильство мне чуждо, как и всякая ортодоксия. Больше ничего не имею доложить вам о себе…”
Он был мнителен и склонен к меланхолии. Стоит припомнить, как по-детски боялся он холеры и убегал за тысячи верст при первом же слухе о ее приближении. Он сам признался, что мужество – не его добродетель. В письмах своих он постоянно жалуется на все – на болезни, старость, нужду. Его излюбленная фраза: “Я – человек конченый”. Он любил славу, горячо дорожил ею, но никогда не мог поверить в нее вполне. Ему постоянно казалось, что публика его не любит, молодежь презирает, что его повести и рассказы проваливаются с треском. Сколько раз сообщал он о своем непременном желании бросить литературу – “и уже навсегда”, хотя сам, вероятно, понимал, что это для него совершенно невозможно, так же органически невозможно, как не пить и не есть. Однажды судьба подвергла его жестокому испытанию, и несомненно, что он не сумел перенести его, не сумел встретиться лицом к лицу с бурей и непогодой. Это было в 60-е годы, во время литературной истории с “Отцами и детьми”. Тургенев обиделся, загрустил, не писал несколько лет, жаловался на свою судьбу, поторопился подписать себе приговор, хотя решительно никакой надобности в этом не чувствовалось. Он поступил как избалованный, капризный ребенок – большой ребенок, ребенок-гигант, но все же ребенок. Он дал полный простор своей меланхолии, создал свое знаменитое “Довольно!” – эту лучшую по картинности песнь нашей славянской тоски, славянского пессимизма. А ведь недоразумение должно было рассеяться рано или поздно. И это чувствовалось уже в самом начале. Часть молодежи была на стороне Тургенева, Писарев прямо провозгласил Базарова героем. Но, следуя приемам всех слабых людей, наш великий писатель, чтобы найти какое-нибудь утешение, вообразил свою неудачу полной и безусловной. Раз все кончено – и жалеть больше не о чем.
Натура созерцательная по преимуществу, Тургенев не был ни общественным, ни политическим деятелем. Это прежде всего поэт, художник, мечтатель, которого неотразимо тянуло к себе творчество. Он любил писать, любил страстно, хотя принимался за работу с трудом и даже отчаянием. Он весь вылился в своем языке, своем стиле, как Толстой в своем. Его музыкальные фразы, граненые периоды, аристократическая сдержанность выражений, умение вызывать настроение (по преимуществу меланхолическое) одним построением слов, их созвучием – все это делает из него первоклассного писателя и в то же время позволяет нам заглянуть в его душу.
В другое время и в другой обстановке его непременно увлекло бы в сторону меланхолии, отчаяния, быть может даже мистицизма. Его любимым писателем был Шопенгауэр, сам он всю жизнь не мог отделаться от тоски и грусти. Любовь, красота, искусство – все, чему он служил, во имя чего жил и работал, – все это то и дело представлялось ему ненужным, пустым, тленным. Но он крепко держал себя в руках, и мы знаем – почему.
Мнительный и склонный к меланхолии по наследству, с широкими, размашистыми, иногда обломовскими привычками, Тургенев, однако, так долго и часто подвергался влиянию европейской дисциплинированной культурной жизни, что выработал в себе и стойкость, и веротерпимость западного образованного человека. Холопская формула “либо в зубы, либо ручку пожалуйте”, не менее холопская привычка падать собственной своей физиономией в грязь для выражения собственного своего восторга претили ему до тошноты. Чувство собственного достоинства и чувство меры были для него не пустыми словами и как для художника, и как для человека. В роли пророка и мессии, так привлекавшей Гоголя, Достоевского, а теперь привлекающей Толстого, он не выступал никогда и добродушно подсмеивался над пророками и мессиями. Скептик по натуре, проникнутый сознанием бесконечной сложности человеческой жизни, он не мог бы никогда сказать: я – истина, а все остальное чепуха. Он ценил в человеке прежде всего его свободу, его критические способности, а не всероссийскую наклонность “идти и бежать” куда прикажете – в исповедальню Достоевского или в интеллигентную колонию, или в нечаевскую пятерку. Всякая ортодоксия была ненавистна ему, и наклонность к ортодоксии он порицал чаще и резче всего – по-моему, слишком даже резко. Припомните его резкие выходки против “идола” Губарева или секты матреновцев, т. е. последователей взбалмошной бабы Матрены Савишны. Справедливо замечено, что русский человек – сектант по преимуществу, что ему необходимо восторгаться или плевать, иначе никак невозможно. Против этого узкого сектантского духа и направлены все резкие выходки Потугина в “Дыме”. “Нам во всем и всюду нужен барин, – говорит Потугин, – барином этим бывает большею частью живой субъект, иногда какое-нибудь так называемое направление над нами власть возымеет: теперь, например, мы все к естественным наукам в кабалу записались!.. Почему, в силу каких резонов мы записываемся в кабалу – это дело темное; такая уж, видно, наша натура. Но главное, чтобы у нас был барин. Ну, вот он и есть у нас; это значит наш, а на все остальное – наплевать. Чисто холопы! И гордость холопская, и холопское угождение… Новый барин народился – старого долой. То был Яков, а теперь Сидор: в ухо Якову, в ноги Сидору… Кто палку взял, тот и капрал…”
Что в этих словах много верного, это несомненно, только не совсем верно они сказаны. В силу каких резонов записываемся мы в кабалу – знать можно, и натура наша тут ни при чем. Все же это искание, это вера, какая ни есть, и она куда выше пустопорожней погони за лишним рублем…
Но это между прочим. Европейски дисциплинированной натуре Тургенева претило наше холопство, как претило и наше самодовольство. Он слишком ясно видел и знал превосходство европейской культуры над нашей, чтобы колебаться в выборе пути, по которому следует идти. Надо перенимать, но как? “Кто же вас, – спрашивает он, – заставляет перенимать зря? Ведь вы чужое берете не потому, что оно чужое, а потому, что оно вам пригодно; стало быть, вы соображаете, вы выбираете. А что до результатов, – так вы не извольте беспокоиться: своеобразность в них будет в силу этих местных, климатических и прочих, условий… Вы только предлагайте пишу добрую, а народный желудок переварит ее по-своему, и со временем, когда организм окрепнет, он даст свой сок… Весь вопрос в том, крепка ли натура? А наша натура – ничего, выдержит: не в таких была переделках. Бояться за свое здоровье, за свою самостоятельность могут одни нервные больные да слабые народы; точно так же как восторгаться с пеной у рта тому, что мы – русские, способны одни вздорные люди”.
В этом пункте не согласиться с Тургеневым, как кажется, совершенно невозможно. Наша культура все более сближается с западноевропейской, сближается не по дням, а по часам, с каждым новым торговым трактатом, каждой новой переведенной статьей, каждой построенной фабрикой, каждым новорожденным пролетарием. Хотим ли мы этого или не хотим – об этом никто не спрашивает нас, да и никто этим не интересуется. Мы так далеко зашли по пути европейского просвещения и европейских экономических отношений, что если бы от Вержболова до границы, а от границы вдоль Карпат до устья Дуная воздвигнуть Гималайский хребет, нам все же пришлось бы идти тою же дорогой, как европейцы. Перенимать – выгоднее, экономнее, благоразумнее да и безопаснее, чем орать “мы-ста да вы-ста”…
Но спешу оговориться: западнические убеждения нисколько не мешали Тургеневу любить Россию. Вместе с Потугиным он мог бы сказать: “Я люблю и ненавижу Россию, свою странную, милую, скверную, дорогую родину”.
Если бы теперь мне предложили возможно короче определить миросозерцание Тургенева – я бы не употребил ни пошлого слова “либерал”, ни неопределенного “западник”, а сказал бы, что наш великий писатель был прогрессистом и гуманистом. Человечность – вот что одухотворяет его произведения, вот что составляет их красоту.
Как ум европейски дисциплинированный Тургенев не мог, разумеется, иметь никаких точек соприкосновения с нашими доморощенными консерваторами или, как их лучше звать, “охранителями”. Наш консерватизм на самом деле вещь странная, в XIX веке почти невероятная. Так или иначе, в той или другой форме, он – мракобесие. Это совсем не то, что представляет из себя, например, английский консерватизм. Последний эгоистичен, осторожен, но он никогда не ломится в открытую дверь и никогда не стучит лбом в стену. Английские консерваторы, исторически дисциплинированные, проводят в жизнь смелые, демократизирующие общество реформы, как Дизраэли в 1866 году, как Солсбери в 1884 году. Они понижают ценз, увеличивают число голосующих на парламентских и муниципальных выборах. Они понимают, что задерживать историю можно, но становиться ей поперек дороги – опасно и не к чему. Русский консерватор – это прежде всего добровольный соглядатай в худшем случае, мистик – в лучшем. Он знает только одно: что надо поворачивать назад. Он стоит за розги в школе, за кнут – в суде, за крепостничество – в деревне. Его благополучную голову не смущает даже мысль о том, что поворачивать назад не только глупо, но и невозможно. Русский консерватор убежден, что нет ничего на свете сильнее розги или официальной бумажки.
Тургенев не был и либералом в европейском смысле слова. Западный либерализм живет формулой: “Права, свобода, счастье для собственника”; Тургенев просто любил права, свободу, счастье, но не делил человечество на чистых и нечистых. Он был гуманистом в широком смысле слова.
Любил ли он мужика, народ? Не столько любил, пожалуй, сколько видел в мужике человека, признавал в нем живую человеческую душу и ценил ее. Он не народник, он не говорит, что надо учиться у мужика, что надо делать так, как мужик хочет; он видит, что мужик грязен, невежествен, голоден, что зверь еще сидит в нем, – и желает для него счастья, не особенного какого-нибудь, вроде того, которое мерещилось прежде Достоевскому, а теперь мерещится Толстому, – а единственно возможного: основанного на знании, достатке, правах.
Как гуманист Тургенев безусловно искренен. Он гуманист не только по убеждениям, а по природе. Он прежде всего добр как человек, как художник. Нетрудно заметить, что отрицательные типы не давались ему. Два-три урода выведены им в “Записках охотника”, к ним он относится с негодованием, но что значат эти два-три типа в громадной галерее образов, созданных им? В этом смысле Ренан прав, говоря:
“Его миссия была вполне умиротворяющей. Он был как Бог в книге Иова, творящий мир на высях. То, что у других производило разлад, у него становилось основой гармонии. В его широкой груди примирялись противоречия; проклятия и ненависть обезоруживались волшебным обаянием его искусства…
В этом (гуманизме) близость Тургенева с народной душой, с народной совестью. Заклейменный каторжник, убийца, жестокий истязатель Для него прежде всего несчастный, которому следует сострадать. И Тургенев сострадал всем всю жизнь.
Любовь, писал он, сильнее смерти и страха смерти. Только ею, только любовью держится и движется жизнь…”
Из всемирно известных литературных типов Тургенев выше всего ценил Дон Кихота. Почему?
“Жить для себя, заботиться о себе, – говорит он, – Дон Кихот почел бы постыдным. Он весь живет, если можно так выразиться, вне себя, для других, для своих братьев, для истребления зла, для противодействия враждебным человечеству силам – волшебникам-великанам, т. е. притеснителям. В нем нет и следа эгоизма, он не заботится о себе, он весь – самопожертвование (оцените это слово!); он верит, верит крепко и без оглядки… Смиренный сердцем, он духом велик и смел…”
Тургенев и сам хотел порою, чтобы и его захватил, закрутил порыв веры, любви, самопожертвования, и не в творчестве лишь, а в жизни, – но “каждому свое”…
В Тургеневе не было злобы. Он оставался добрым, добродушным, даже когда сердился. Иногда на словах он давал увлечь себя личному раздражению, но это было лишь минутным настроением. Великие слова “мир между людьми и всепрощение” были написаны на его знамени – на знамени человека, мыслителя и художника.
И.С. Тургенев. Гравюра XIX века
Данный текст является ознакомительным фрагментом. Из книги Жизнь Пушкина. Том 1. 1799-1824 автора Тыркова-Вильямс Ариадна ВладимировнаГлава XI А. И. ТУРГЕНЕВ И ЕГО ПИСЬМА Эти письма сохранились благодаря редкой в России культурной бережливости и заботливости Вяземского и его семьи. «Материалы Остафьевского архива», так тщательно, так роскошно изданные гр. Шереметевым, являются важным литературным
Из книги Алексей Константинович Толстой автора Жуков Дмитрий АнатольевичГлава восьмая СВОБОДНЫЙ ХУДОЖНИК Вот и исполнилось то, к чему стремился Алексей Константинович так давно. Ему сорок четыре года, он еще полон сил, в голове теснятся замыслы новых вещей. По-разному описывают его состояние исследователи. Одни подчеркивают социальное
Из книги И. С.Тургенев. Его жизнь и литературная деятельность автора Соловьев ЕвгенийГЛАВА II. ЗА ГРАНИЦЕЙ. – СОРОКОВЫЕ ГОДЫ. – ТУРГЕНЕВ И БЕЛИНСКИЙ Я говорил уже о причинах, заставлявших Тургенева рваться за границу. Однако осуществить страстное намерение было нелегко. Недостатка в средствах не ощущалось, но В.П. Тургенева как раз к этому времени
Из книги Тарас Шевченко. Его жизнь и литературная деятельность автора Яковенко ВалентинГЛАВА V. ШЕВЧЕНКО КАК ПОЭТ И ХУДОЖНИК Мнения некоторых писателей. – Что такое великий народный поэт? – Содержание поэзии Шевченко. – Отношение народа к его личности. – Шевченко как художник Более трех десятилетий прошло уже со времени смерти Шевченко, а наша
Из книги Иван Крамской. Его жизнь и художественная деятельность автора Цомакион Анна ИвановнаГлава V. Крамской как художник Картины Крамского «Майская ночь» и «Христос в пустыне». – Переписка с В. М. Гаршиным по поводу «Христа». – Крамской участвует в комиссии по пересмотру устава Академии художеств. – Знакомство с графом Л. Н. Толстым и его портрет. – План
Из книги Жорж Бизе автора Савинов Николай Николаевич Из книги Караваджо автора Махов Александр Борисович Из книги Тициан автора Махов Александр Борисович Из книги Шаляпин автора Дмитриевский Виталий НиколаевичГлава 1 ХУДОЖНИК И ПУБЛИКА Жизнь поколения российских людей, к которому принадлежал Шаляпин, пришлась на годы политических бурь и социальных катастроф. События общественные и впрямую, и опосредованно отражались и на жизни художественной. Шаляпин переживал духовный,
Из книги Наматжира автора Бетти ДжойсПОСЛЕСЛОВИЕ АЛЬБЕРТ НАМАТЖИРА - ЧЕЛОВЕК И ХУДОЖНИК В Австралии 50 тысяч чистокровных аборигенов. Далекие их предки попали в Австралию 20–30 тысяч лет назад, постепенно заселили ее и были здесь хозяевами, живя почти в полной изоляции от внешнего мира вплоть до конца XVIII
Из книги Полина Виардо. Последняя волшебница автора Бергман СоняГлава 10 Иван Тургенев и Полина Виардо - самая долгая история любви Их отношения длились 40 лет - с 1843 по 1883 годы. Вероятно, это самая продолжительная история любви. Гастроли по Европе приносили Полине огромный успех, но французская пресса неоднозначно оценивала талант
Из книги Заметки о русском (сборник) автора Лихачев Дмитрий СергеевичГлава 19 Иван Тургенев и другие женщины Для того чтобы быть полезным своей возлюбленной, Иван Сергеевич Тургенев - тогда еще никому неизвестный и небогатый помещик - отправился за Полиной и ее мужем во Францию, когда гастроли артистки по России окончились. С Луи Виардо
Из книги Литературные воспоминания автора Анненков Павел ВасильевичЧеловек-художник И был день один.Однажды.На улице шел дождь.Пришел человек с работы и сказал: «Жена (он всегда называл жену женой), не грей обед. Дай чаю!»Лег на диван, не снимая сапог.И умер.Когда кончилась суматоха, жена взяла в руку остывший стакан чаю, поразилась, что
Из книги Дорога в прошедшем времени автора Бакатин Вадим ВикторовичХУДОЖНИК И ПРОСТОЙ ЧЕЛОВЕК Из воспоминаний об А.Ф.
Из книги Отец. Жизнь Льва Толстого автора Толстая Александра ЛьвовнаГлава 3 Художник А. Куликов Художник принадлежит своему времени, он живет его нравами, привычками… Г.В.Ф. Гегель В маленьком русском городке Малоярославце на тихой, утопающей в садах и сиреневых палисадниках улице есть старый дом. Это родительский дом моей мамы. Там жили
Виноградова Елизавета ученица МКОУ СОШ №3 с. Динвное
Скачать:
Предварительный просмотр:
Жизнь и творчество Тургенева - подлинная трагедия, до сих пор неосознанная надлежащим образом человечеством.
"Настоящий" Тургенев оставался, да и остается неизвестным.
И всё-таки, кто же такой Тургенев? Что мы знаем о нём? В лучшем случае, кто-то внимательно прочитал биографию в учебнике, но ведь там только сухие факты.
Пейзажные зарисовки, запоминающиеся образы, выразительный и эмоциональный язык – все это запало мне в душу. Мне захотелось познакомиться с другими произведениями этого великого писателя.
Е динственной великой любовью Тургенева, которой он никогда не изменял, была русская природа, его муза и вдохновительница.
И действительно, трудно не описать такую красоту. Охотник в душе, Иван Сергеевич не мог оставаться равнодушным к окружающим местностям.
.
И этот невыраженный любовный восторг выливался на бумагу в виде удивительнейших пейзажных зарисовок.
Вот, например:
«...вместе с росой падает алый блеск на поляны, еще недавно облитые потоками жидкого золота...»
Как ярко, красочно и живо описан этот пейзаж! Читая эти строки, можно без труда представить эту неповторимую картину. «Певец русской природы, Тургенев с такой поэтической силой и непосредственностью показал пленительную красоту и прелесть русского пейзажа, как ни один прозаик до него», - писал великий критик.
«Записки охотника» - поистине гениальное творение художника крестьянской души, изобразившего картину контрастов и гармонии удивительного русского характера, сочетающего в себе нетронутое природное начало, богатырскую силу и в тоже время чувствительность и ранимость.
Крестьянин, которого можно любить, которым можно восхищаться, который живет природой, красотой, искренностью и любовью, именно таким Тургенев видит русский народ, не скрывая своих чувств, любуясь и удивляясь ему, подчас даже роняя горячую слезу.
Повествователь, голос которого мы слышим со страниц «Записок охотника», дает описание природы как человек, тонко чувствующий красоту своей страны. Он знает о природе столько, сколько и любой из крестьян.
Писатель открывается как истинный знаток своих персонажей, он обыгрывает каждую ситуацию так, чтобы как можно ярче проявилась та или иная черта народного характера. Тургенев отказывается от обобщений, он рисует своих героев как самобытных представителей нации.
Тургенев особо изображает крестьянство в рассказе «Певцы». Здесь глазам читателя предстает контраст между действительностью, бытовыми зарисовками и красотой и непорочностью духовного мира простого мужика: «признаться сказать, ни в какое время года Колотовка не представляла отрадного зрелища, но особенно грустное чувство возбуждает она, когда июльское сверкающее солнце своими неумолимыми лучами затопляет и бурые полуразметанные крыши домов, и этот глубокий овраг, и выжженный, запыленный выгон, по которому безнадежно скитаются худые, длинноногие курицы, и серый осиновый сруб с дырами вместо окон, остаток прежнего барского дома, кругом заросший крапивой, бурьяном и полынью...». На фоне грубой реальности, составляющей внешнюю жизнь крестьян, раскрывается их внутренний мир, умение чувствовать прекрасное и восхищаться льющейся из самых недр души трогательной русской песнью.
Герои «Бёжина луга» сливаются с природой, чувствуя ее и живя в ней. Писатель показывает детей, которые ближе всего к природному началу, Тургенев изображает их яркие характеры, дает емкие характеристики, отмечая речь крестьянских мальчишек, в которой все дышит непритворным чувством естественности и некоторой наивности. На рассказы, которые мальчики слушают с замиранием сердец, не сомневаясь в их правдивости, отзывается даже природа, как бы подтверждая поверье или таинственный случай: «Все смолкли. Вдруг, где-то в отдалении, раздался протяжный, звенящий, почти стенящий звук, один из тех непонятных ночных звуков, которые возникают иногда среди глубокой тишины, поднимаются, стоят в воздухе и медленно разносятся наконец, как бы замирая… Мальчики переглянулись, вздрогнули». Даже сам охотник, человек бывалый, верит в примету: настолько естественным оказывается слияние народных примет и атмосферы, в которой пребывают герои рассказа.
Невозможно остаться равнодушным к искреннему миру души, который раскрывается в каждой мелкой детали, в речи и действиях тургеневских персонажей. Писатель любит народ, он верит в него, играя струнами его сердца, он доказывает, что в нем нет темноты и забитости, слепой покорности и смирения; все, что есть плохого в русском мужике, обусловлено условиями существования. На страницах «Записок охотника» народ живет душой и сердцем, умея находить отдушины в непроглядном мраке, не теряясь в нем и не беднея духовно.
А вот совершенно иного характера произведение. В котором содержится глубокий философский смысл назначения человека, о умении прощать и быть прощенным.
Рассказ И. С. Тургенев: «Живые мощи» в свое время высоко оценила Жорж Санд за сюжет. В российской критике преобладают религиозные и патриотические оценки.
Лукерья, дворовая девушка деревенского помещика, красавица, певунья, плясунья, умница, влюбленная в парня, помолвленная с ним, накануне свадьбы в возрасте 21 года случайно упала, заболела, «жестокая каменная неподвижность» сковала ее, и вот одна, лежит в старом сарае поодаль от деревни уже семь лет, почти ничего не ест, за ней иногда ухаживает девочка сиротка. Будучи на охоте, в сарай к Лукерье зашел ее барин. Он увидел «бронзовое лицо», «пальцы-палочки», «металлические щеки» - не человек, а «икона старинного письма», «живые мощи». Их разговор раскрывает читателю удивительную душу девушки, творящую жизнь отдельно от своего умирающего тела. Страдание не ожесточило ее. Как дар божий принимает она мученье. Через него по-новому понимает смысл своей жизни. И кажется ей, что страдая, она повторяет подвиг Иисуса, Жанны д`Арк. Но какую истину она несет? В ответе на этот вопрос смысл рассказа.
Иссохшая, полумертвая, она воспринимает мир, главным образом, через запахи, звуки, цвет, редко через жизнь животных, растений, людей. Лукерья рассказ свой вела почти весело, без охов и вздохов, нисколько не жалуясь и не напрашиваясь на участие. Она побеждала боль поэтическим чувством, способностью удивиться, обрадоваться, рассмеяться. Крайним напряжением сил даже песню могла запеть, заплакать, подтрунить над собой. Обучила девочку сиротку, ухаживающую за ней, песни петь. Она как будто выполняла какой-то долг.
Чем отвечает миру Лукерья? Парализованная Лукерья – мужеством жить. Она превращает свое несчастье в способ быть счастливой. Через способность преодолеть страдание она утверждает жизнь на земле, понимает это, и в этом понимании ее счастье. В мужестве быть счастливой – ее ответ миру.
Сопрягая себя с миром, Лукерья верит, что выполняет какой-то нравственный долг. Какой?
Не особенно она озабочена церковным Богом. Отец Алексей, священник, решил ее не исповедовать – не тот она человек; христианский календарь дал и забрал, потому что видит, что толку мало. И хотя она постоянно чувствует присутствие «неба» в своей жизни, ее мысль сосредоточена не на «небе», на себе. Человеческий долг Лукерьи – жить, страдая и преодолевая страдание.
Она отказалась лечь в больницу. Не хочет, чтобы ее жалели. Молится не много, не видит в этом большого смысла. Не много знает молитв: «Отче наш», «Богородицу», «акафист». «Да и на что я стану господу Богу наскучать? О чем я его просить могу? Он лучше меня знает, чего мне надобно…». И одновременно считает, что никто человеку не поможет, если он сам себе не поможет. Всем довольна.
Тургенев здесь интерпретирует евангельскую мысль о том, что Иисус пострадал за всех людей, когда добровольно взошел на крест. Лукерья всех жалеет: и своего бывшего жениха Васю, который женился на здоровой женщине, и убитую охотником ласточку, и малоземельных крестьян, и девочку сиротку, и весь крепостной народ. Страдая и жалея, она живет в мире, а не в своей боли – в этом ее нравственный подвиг. И счастье. И выстраданное ею божественное.
Лукерья – одна из тургеневских интерпретаций образа Иисуса. Она – поэтическая натура. «Только одна я – живая!», «И чудится мне, будто меня осенит», «Размышление придет как тучка прольется», - такими образами-«картинками» может говорить только поэт. И в этом Тургенев не отошел от истины - Иисус был поэт. Смысл Иисуса, Лукерьи, Эха это способ выполнить долг, к которому призывает поэта его жертвенная душа.
Поразительна концовка рассказа.
В тургеневском рассказе повторяется трагическая судьба Иисуса, Жанны д,Арк, Пушкина, Лермонтова, самого Тургенева, всех поэтов мира.
Это способ осмысления человеком поиска божественного в себе через жертвенный подвиг любви к людям как через новую меру божественного. Но подвиг любви по силам лишь тому, кто способен пропустить и крест, и костер, и многолетнюю каменную неподвижность, и самое страшное - «нет отзыва!», через свою поэтическую душу.
Почему же произведения Тургенева так правдивы? Может быть, потому, что все происходящее автор пережил или видел сам. Тургенев однажды сказал: «Вся моя биография - в моих сочинениях». Мне кажется, что это действительно так. Например,
1 ноября 1843 Тургенев знакомится с певицей Полиной Виардо (Виардо-Гарсия) , любовь к которой во многом определит внешнее течение его жизни .Навсегда связала Тургенева с великой артисткой большая, горячая любовь. Она принесла много счастья писателю, но счастье и горе, радость и отчаяние шли рядом. Женой Тургенева любимая женщина стать не могла: у нее были дети и муж. И отношения их сохранили чистоту и прелесть истинной дружбы, за которой таилось высокое чувство любви.
« Когда меня не будет, когда все, что было мною, рассыплется прахом, - о ты, мой единственный друг, о ты, которую я любил так глубоко и так нежно, ты, которая наверно переживешь меня,- не ходи на мою могилу..»
Это стихотворение в прозе было посвящено любимой женщине – Полине Виардо.
Любовь неизменно присутствует в тургеневских сюжетах. Однако она редко заканчивается счастливо: в любовную тему писатель привносит оттенок трагизма. Любовь в изображении Тургенева - жестокая и своенравная сила, играющая человеческими судьбами. Это необыкновенная, неистовая стихия, уравнивающая людей, независимо от их положения, характера, интеллекта, внутреннего облика.
Перед стихией этой зачастую оказываются беззащитными самые различные люди: демократ Базаров и аристократ Павел Петрович одинаково несчастны («Отцы и дети»), трудно примириться со своей судьбой юной, наивной девушке, Лизе Калитиной, и опытному, зрелому мужчине, дворянину Лаврецкому, который готов был к новой жизни на родине («Дворянское гнездо»).
Одиноким, с разбитыми надеждами и тщетной мечтой о счастье, остается и господин Н.Н., герой повести «Ася». Когда читаешь повесть, то, кажется, весь смысл ее заключен в известной пушкинской фразе - «А счастье было так возможно, так близко...» Ее произносит в «Евгении Онегине» Татьяна, навеки отделив свою судьбу от судьбы своего избранника. В схожей ситуации оказывается и герой Тургенева. От его несбывшейся мечты остается лишь прощальная записка да засохший цветок герани, которые он свято хранит.
Прочитав такие произведения Тургенева, как «Дворянское гнездо», «Накануне», «Первая любовь», «Вешние воды», я увидела, как поэтически, как тонко рисует писатель чувство любви. Любви, приносящей человеку и радость и горе, делающей его лучше, чище, возвышенной. Так писать о любви мог только тот, кто сам испытал это чувство во всей его красоте и силе. Чаще всего в рассказах и романах Тургенева любовь носит трагический характер. Несомненно, в этом сказалась жизненная драма писателя.
Надо сказать, что мне больше нравятся книги, в которых затронута тема любви, и поэтому свое сочинение я хотела бы посвятить таким произведениям.
Одним из первых тургеневских романов был роман «Дворянское гнездо». Он имел исключительный успех, и, мне кажется, не случайно. «Нигде поэзия умирающей дворянской усадьбы не разливалась таким спокойным и грустным светом, как в «Дворянском гнезде», - писал Белинский. Перед нами проходит подробно описанная жизнь доброго и тихого русского барина Федора Ивановича Лаврецкого.
Встреча с красавицей Варварой Павловной круто перевернула всю его судьбу. Он женился, но женитьба скоро кончилась разрывом по вине Варвары Павловны. Нелегко он пережил семейную драму. Но вот пришла новая любовь, история которой и составляет сюжетное ядро романа: Лаврецкий встретил Лизу Калитину.
Лиза была девушкой глубоко религиозной. Это сформировало ее внутренний мир. Ее отношение к жизни и людям определилось безропотной покорностью чувству долга, боязнью причинить кому-либо страдание, обидеть.
Введенный в заблуждение ложным известием о смерти Варвары Павловны, Лаврецкий собирается второй раз жениться, но тут неожиданно появляется его жена. Наступил печальный финал. Лиза ушла в монастырь; Лаврецкий перестал думать о собственном счастье, утих, постарел, замкнулся. Последней дорисовывающей его образ чертой остается его горькое обращение к самому себе: «Здравствуй, одинокая старость! Догорай, бесполезная жизнь!»
Совсем недавно я прочитала еще одну прекрасную повесть Тургенева - «Вешние воды». Что же привлекло меня в этой повести? Тургенев в рамках рассказа о любви ставит широкие жизненные вопросы, поднимает важные проблемы современности.
Надо сказать, что женские типы у Тургенева - более сильные натуры, чем мужские.
Тургенев нашел высокие слова, поэтические краски, чтобы изобразить чувства влюбленных. Автор воспевает это прекрасное и неповторимое чувство - первую любовь: «Первая любовь - та же революция... молодость стоит на баррикаде, высоко вьется ее яркое знамя - и что бы там впереди ее ни ждало - смерть или новая жизнь, - всему она шлет свой восторженный привет».
Но Санин изменяет этому великому чувству. Он встречает блистательную красавицу госпожу Полозову, и влечение к ней заставляет его отказаться от Джеммы. Полозова показана не только как развращенная женщина, но и как крепостница, как ловкая коммерсантка. Она хищница и в своей деловой практике, и в любви. Мир Джеммы - это мир свободы, мир богачки Полозовой - мир рабства. Но не одной любви изменяет Санин. Изменил он и тем идеалам, которые были священны для Джеммы. Для женитьбы Санин должен добыть средства. И он решается продать Полозовой свое имение. Это означало и продажу его крепостных. А ведь раньше Санин говорил, что продавать живых людей - это безнравственно.
Я бы посоветовала своим сверстникам прочитать хотя бы несколько повестей этого замечательного писателя, и, я уверена, эти произведения не оставят их равнодушными. Во всяком случае, знакомство с этими талантливейшими сочинениями стало поворотным моментом в моей жизни. Я вдруг обнаружила, какое громадное духовное богатство таится в нашей литературе, если в ней есть такие таланты, как Иван Сергеевич Тургенев.
Принято говорить, что искусство проверяется временем. Это правда.
Но ведь само-то время-вещь не только «необычно длинная », но и сложная. Теперь-то мы знаем, сколько относительности в этом понятии и как по-разному переживается нами эта реальность - время. Поглощенные нашими ежедневными делами - крупными и мелкими, - мы обыкновенно не замечаем его. И чаще всего это происходит под воздействием подлинного искусства.
Россия, какой знал ее Тургенев, изменилась так, как она не изменилась, может быть, за целую тысячу лет до него. В сущности, все, что мы встречаем на первом плане его произведений, безвозвратно ушло в прошлое. Время давно уже разрушило последние остатки подавляющего большинства тех барских усадеб, которые так часто встречались на дорогах этого писателя; сама недобрая память о помещиках и о дворянстве в его целом в наше время очень заметно потеряла в своей социальной остроте.
И русская деревня уже не та.
Но, оказывается, судьбы его героев, таких далеких от нашей жизни, возбуждают в нас самый непосредственный интерес; оказывается, все, что ненавидел Тургенев, в конце концов ненавистно и нам; что он считал хорошим, чаще всего является таковым и с нашей точки зрения. Писатель победил время.
Вот почему родная природа, великолепные пейзажи, замечательные типы русских людей, быт, нравы, фольклор, неизъяснимое очарование, разлитое, словно солнечный свет, - всего этого много в произведениях Тургенева, и все это написано легко, свободно, как будто все это даже незамысловато, а на самом деле глубоко и серьезно.
Загрузка...