Новаторство прозы а.С.Пушкина. «Повести Белкина» как цикл

Повесть «Гробовщик» - одна из пяти «Повестей покойного Ивана Петровича Белкина», написанных в 1830 г. в так называемую Болдинскую осень. Пушкин издал их анонимно, потому что они очень отличались от привычных романтических повестей и знаменовали начало нового направления – реализма. Первой была написана повесть «Гробовщик». Готовя повести к изданию, Пушкин сделал «Гробовщика» третьим по счёту. Писатель вводит образ повествователя Белкина, не тождественного личности самого Пушкина. В каждой повести тридцатилетний Пушкин ищет смысл человеческого существования.

Проблематика

«Гробовщик» - самая странная из пяти повестей Пушкина. Решая проблему страха смерти, Пушкин изображает героя, постоянно с ней сталкивающегося. Смех перед лицом смерти – защитная реакция человека на пугающую неизвестность. С первого же предложения поставлена основная проблема: как живёт человек, ежедневно наблюдающий смерть? Меняет ли это человека? Потому ли угрюм Адриян, что у него в кухне и гостиной помещаются гробы?

С тостом на серебряной свадьбе соседа сапожника Шульца связана другая проблема повести. Один из гостей предлагает выпить за здоровье мертвецов. Если гробовщик живёт за счёт мёртвых, то может ли он радоваться смерти человека, наживаться на ней? Гробовщик так благодарен своим мертвецам, похоронами которых он разбогател, что даже зовёт их на пир. Когда мертвецы к нему приходят (во сне), у Адрияна подкашиваются ноги. Ужас достигает крайней точки, когда гробовщик встречается с первым своим покойником – отставным сержантом гвардии Петром Петровичем Курилкиным, превратившимся в скелет (как будто оживает поговорка «жив курилка, жив»). Даже первого своего покойника гробовщик похоронил нечестно, продав ему сосновый гроб как дубовый. Какие потрясения должен пережить человек, чтобы перестать жить обманом?

Герои повести

Гробовщик Адриян – главный герой повести. Несмотря на новоселье в давно желанном жёлтом домике, гробовщику грустно. Вся его жизнь – сплошное беспокойство. Он волнуется, не позовут ли наследники умирающей купчихи Трюхиной другого гробовщика. А прибыль его нечестная, о чём говорят его сны. В первом сне гробовщику привиделось, что купчиха Трюхина всё-таки умерла. Гробовщик обещал обо всём похлопотать и не брать лишнего, но при этом он многозначительным взглядом обменялся с приказчиком, то есть как раз собирался взять лишнее.

У героя две дочери, воспитанные в строгости, которые ничуть не страдают от зловещей профессии отца. В повести много эпизодических персонажей: сапожник Шульц, пригласивший в гости гробовщика с семьёй, чухонец будочник Юрко, предлагавший гробовщику в гостях выпить за здоровье мертвецов, скелет отставного сержанта Курилкина. Последние два героя подталкивают гробовщика к пробуждению совести, но результат остаётся неизвестным.

Жанр

«Гробовщик» входит в цикл «Повестей Белкина». Во времена Пушкина повестью называлось то, что сегодня мы зовём рассказом: небольшое прозаическое произведение с малым количеством героев, повествующее об одном событии в одной сюжетной линии. Так что с точки зрения современного литературоведения «Гробовщик» - это рассказ. В середине 19 в. мистическая тематика с последующим пробуждением была распространена.

Сюжет и композиция

Повесть «Гробовщик» условно можно разделить на две части: первая повествует о переезде гробовщика, знакомстве с соседом и праздновании его серебряной свадьбы. Там все порядочно захмелели и пили за здоровье тех, на кого работают.

Вторая часть – сны гробовщика. Первый, о смерти и погребении купчихи Трюхиной, очень реалистичен. И читатель, и гробовщик воспринимают его как жизнь. Гробовщику снится, что после утомительного дня похорон купчихи он возвращается домой. И тут начинается вторая часть сна, фантасмагорическая: к гробовщику приходят все похороненные им (и обманутые) мертвецы. От смерти его спасает только пробуждение. Нападение мертвецов – момент наивысшего напряжения, кульминация. Экспозиция – рассказ о переезде, развитие действия – пирушка у сапожника, сны гробовщика, развязка – счастливое пробуждение. В кольцевой композиции всё заканчивается тем же, чем и начиналось – семейными хлопотами. Все мистические предупреждения забыты.

«Гробовщик», краткое содержание повести Пушкина
«Капитанская дочка», краткое содержание по главам повести Пушкина
«Погасло дневное светило», анализ стихотворения Пушкина

«Повести Белкина» (1830) включают пять произведений: «Выстрел», «Метель», «Гробовщик», «Станционный смотритель», «Барышня-крестьянка». К ним примыкает «История села Горюхина».

Повести широко охватывают современную Пушкину действительность. В них даны картины общественных отношений и быта и поместного дворянства («Метель», «Барышня-крестьянка»), и армейских офицеров («Выстрел»), и городских ремесленников («Гробовщик»), и мелких чиновников («Станционный смотритель»), и крепостного крестьянства («История села Горюхина»).

Пушкин выпустил повести анонимно, приписав авторство вымышленному лицу - Ивану Петровичу Белкину.

Наиболее значительной является «Станционный смотритель». Жизненная правда, тёплое, сочувственное отношение автора к «маленькому человеку», мелкому чиновнику, на каждом шагу оскорбляемому людьми, высшими по чину и социальному положению,- вот что мы находим, читая повесть.

Рассказывая трагическую историю станционного смотрителя, у которого гусар Минский увёз нежно любимую стариком дочь, единственную отраду в его тяжёлой жизни, Пушкин раскрывает несправедливость общественных отношений, сложившихся при самодержавно-крепостническом строе. Здесь человек расценивается по его положению в обществе, бесправие и постоянное унижение человеческого достоинства - участь бедных и нечиновных. С едкой насмешкой Пушкин указывает на узакопенность таких порядков в помещичье-чиновничьей Руси:

«В самом деле,- пишет он,- что было бы с нами, если бы вместо общеудобного правила: чин чина почитай, ввелось в употребление другое, например: ум ума почитай? Какие возникли бы споры, и слуги с кого бы начали кушанья подавать?»

Демократизмом и гуманностью проникнута эта повесть, так реалистически изображающая жизнь и душевный мир простых людей. «Просто, коротко и ясно», говоря словами Пушкина, написана эта повесть.

Повесть «Станционный смотритель» своей направленностью, вниманием и сочувствием к «маленькому человеку» оказала сильное влияние на последующую русскую прозу, и прежде всего на «Шинель» Гоголя.

Резкую политическую сатиру на крепостничество представляет собой «История села Горюхина», несмотря на то что она кажется на первый взгляд такой наивной и бесхитростной. Чего стоит, например, летопись, которую вёл прадед Ив. П. Белкина: «4 мая. Снег. Тришка за грубость бит. 6 - корова бурая пала. Сенька за пьянство бит... 9 - дождь и снег. Тришка бит по погоде».

Правление приказчика было ещё хуже: «В три года Горюхино совершенно обнищало. Горюхино приуныло, базар запустел, песни Архипа Лысого умолкли, ребятишки пошли по миру».

От «Истории села Горюхина» прямой путь ведёт к « » великого сатирика Салтыкова-Щедрина и к произведениям Некрасова («Кому на Руси жить хорошо» н др.).

Если домашнее задание на тему: » Повести Белкина – художественный анализ. Пушкин Александр Сергеевич оказалось вам полезным, то мы будем вам признательны, если вы разместите ссылку на эту сообщение у себя на страничке в вашей социальной сети.

Свежие новости

Категории

Новости

Сочинения по теме
- Тест ЕГЭ по химии Обратимые и необратимые химические реакции Химическое равновесие Ответы

Оригинальность и своеобразие «Повестей Белкина» заключаются в том, что Пушкин выявил в них простое и безыскусственное на первый взгляд отношение к жизни. Реалистический метод Пушкина-прозаика складывался в условиях, требовавших подчеркнутого противопоставления его повестей сентиментальной и романтической традиции, занимавшей господствующее положение в прозе этого периода.

Сказалось это и в стремлении Пушкина изобразить жизнь такой, какой он ее находил в действительности, объективно отразить типические ее стороны, воссоздать образы рядовых людей своего времени. Обращение к жизни поместного дворянства средней руки («Метель», «Барышня-крестьянка»), армейской среды («Выстрел»), внимание к судьбе «мученика четырнадцатого класса» («Станционный смотритель»), наконец, к быту мелких московских ремесленников («Гробовщик») наглядно свидетельствует об этой устремленности «Повестей Белкина». Воссоздавая жизнь своих ничем не примечательных героев, Пушкин не приукрашивает ее и не скрывает тех ее сторон, которые представлялись подлежащими преодолению. В качестве орудия критики действительности поэт избирает иронию.

«Повести Белкина» интересны для исследователей своим художественным приемом - повествованием от лица выдуманного рассказчика.

Создавались ли повести как «повести Белкина»? Связан ли Белкин со «своими» повестями? Является ли Белкин реальной значимой величиной или же это мнимая величина, не имеющая никакого важного значения? Таковы вопросы, составляющие «проблему Белкина» в пушкиноведении. Не менее важным представляется вопрос о целой системе рассказчиков, так как в «Повестях Белкина» композиционная функция Белкина проявляется в его «самоустранении» из повестей (образ автора включен только в предисловие).

В «Повестях Белкина» человек оказывался сложнее внешнего взгляда на него, по возможностям своим шире предопределений реальной судьбы, богаче собственных намерений и представлений о ценностях жизни. Неожиданность открытий читателя, непредсказуемость сюжетов воплощает гуманизм пушкинской мысли о неисчерпаемости человека.

Странные противоречия между намерениями героев и реальным ходом жизни давали повод для утверждений о шутливо-пародийной, почти «водевильной» основе «Повестей Белкина» (В. Г. Белинский) и мистических истолкований их как повестей, где власть рока над людьми несомненна (М. О. Гершензон). В полярно противоположных мнениях была общая точка непонимания пушкинской мысли о том, что человек именно по бесконечности своих возможностей остается тайной не только для других людей, но и для себя самого. Знаменитые слова Достоевского: «Человек есть тайна» - исходят из художественного опыта «Повестей Белкина».

«Повести Белкина» обнаруживают расхождение природы человека и быта, роли, навязанной героям или подсказанной традицией, которую многие действующие лица охотно исповедуют. Сильвио в «Выстреле» искусственно загоняет себя в рамки дуэльной распри и сословного тщеславия, но оказывается выше этих намерений, подсказанных, в сущности, банальностью быта и литературным штампом романтического злодея. В «Метели» «книжная» любовь Маши и Владимира при всей ее выспренности оказывается тоже принадлежностью быта, внушением традиции, а не непосредственным голосом сердца. И потому природа (метель), время, реальные чувства разрушают предрассудки и открывают подлинные возможности жизни. В «Гробовщике» Адриан Прохоров потрясен сном, который выводит героя за рамки привычности. В «Станционном смотрителе» дается опровержение сниженной до лубочных картинок истории о блудном сыне. Ситуация «Барышни-крестьянки» (влюбленность молодого барина в крестьянку), освященная популярностью «Бедной Лизы» Карамзина, тоже изображена как условность, один из предрассудков сознания героев и разрушена шутливо и простодушно.

«Повести Белкина» оказываются не поэтизацией быта, как полагает Н. Я. Берковский, а полемикой с бытом, представленным и как литературная заданность поведения, и как сословная ограниченность. Человек у Пушкина выше быта, его окружающего, но подлинный разрыв с бытом отзывается трагедией («Выстрел», «Станционный смотритель»).

Ощущение странного несоответствия человека и жизни, которую он прожил, задается уже предисловием «От издателя». Иронически представив читателю письмо помещика, который считался другом Белкина, хотя они «ни привычками, ни образом мыслей, ни нравом большею частию друг с другом не сходствовали», Пушкин дает взглянуть на судьбу собирателя повестей сквозь призму недоумения. Хозяйственному «другу» кажется странным в Белкине и небрежение «строгим порядком» в имении, и замена барщины «весьма умеренным оброком», и отсутствие пристрастия к питейным «излишествам» («что в нашем краю за неслыханное чудо почесться может»), и «стыдливость… истинно девическая» при «великой склонности к женскому полу». Но особенно странны в глуши Горюхина «охота к чтению и занятиям по русской словесности» и смерть «на 30-м году от рождения». Для соседа Белкин оказывается неразгаданной тайной, но читателю в обыденности судьбы, которая А. Григорьеву показалась простой до смиренности, открывается чудо духовности в среде, сохранившей нравы, описанные Фонвизиным и представленные эпиграфом ко всем повестям:

Образ рассказчика в прозе А.С.Пушкина

Вопрос о Белкине впервые был поднят в русской критике А. Григорьевым. Его концепция заключалась в том, что Белкин был представлен носителем здравого смысла русского общества и смиренного начала русской души. У некоторых критиков это вызвало противоположную реакцию. Наиболее четко проблему Белкина сформулировал в заголовке своей статьи Н.И.Черняев: «Есть ли что-нибудь белкинское в „Повестях Белкина“» (4)? Ответ автора был отрицательный. Вслед за ним отрицали значение образа Белкина для самих повестей такие ученые, как А. Искоз (Долинин), Ю.Г. Оксман, В.В. Гиппиус, Н.Л. Степанов и др. Основным аргументом для этих исследователей явилось предположение, что предисловие «От издателя» - единственное свидетельство белкинского авторства, было написано позднее самих повестей. Это предположение основывалось на пушкинском письме Плетневу от 9 декабря 1830 года, в котором Пушкин сообщает, что собирается публиковать «прозою 5 повестей», упоминания же о Белкине появляются только в письме от 3 июля 1831 года, то есть значительно позднее.

Сторонниками другой точки зрения, утверждающими «белкинское начало» в «Повестях Белкина», были Д.Н. Овсянико-Куликовский, Д.П. Якубович, М.М. Бахтин, В.В. Виноградов и др. Точка зрения этих исследователей состояла в том, что Белкин выступает как «тип» и как «характер»: все, о чем идет речь в «Повестях», рассказано так, как должен был рассказать Белкин, а не Пушкин. Все пропущено сквозь душу Белкина и рассматривается с его точки зрения. «Пушкин не только создал характер и тип Белкина, но и обернулся им. Когда это случилось, уже не было Пушкина, а был Белкин, который и написал эти повести „по простоте души своей“» (5).

В.В. Виноградов пишет: «Образ Белкина, был… причислен к повестям позднее, но получив имя и социальную характеристику, уже не мог не отразиться на значении целого» (6). По мнению исследователя, незримое присутствие Белкина в самих «Повестях» играет существенную роль в понимании их смысла.

Нам ближе точка зрения С.Г. Бочарова. По его мнению, «первые лица рассказчиков… говорят из глубины того мира, о котором рассказывают повести», а Белкин исполняет роль «посредника», с помощью которого «Пушкин отождествляется, роднится с прозаическим миром своих повестей» (7).

В художественной прозе А.С. Пушкина приемы построения характеров во многом связаны с формой повествования. Так, в повести «Пиковая дама» - произведении, знаменующем новый, зрелый, этап развития его прозы и поставившем важнейшие социальные проблемы своего времени характер повествования обусловлен личностью Германна, центрального ее героя.

Есть еще одна важная особенность этих рассказов. Все они принадлежат людям одного миропонимания. У них разные профессии, но относятся они к одной провинциальной среде - деревенской или городской. Различия в их взглядах незначительны и могут не приниматься во внимание. А вот общность их интересов, духовного развития существенна. Она как раз и позволяет Пушкину объединить повести одним рассказчиком - Иваном Петровичем Белкиным, который им духовно близок.

Пушкин накладывает определенную нивелировку на пестроту повествований Белкина, отводит себе скромную роль «издателя». Он отстоит далеко от рассказчиков и от самого Белкина, сохраняя к нему несколько ироническое отношение, что видно из взятого эпиграфа из Д.И. Фонвизина при заглавии цикла: «Митрофан по мне». В то же время подчеркивается участливая забота «издателя» о выпуске «повестей покойного» и о желании кратко поведать о самой личности Белкина. Этому служит приложенное «издателем» письмо от ненарадовского помещика, соседа Белкина по имению, охотно поделившегося сведениями о Белкине, но заявившего, что сам он решительно отказывается вступить в звание сочинителя, «в мои лета неприличное».

Читателю приходится в этих повестях иметь дело сразу со всеми ликами рассказчиков. Ни одного из них он не может выкинуть из своего сознания.

Пушкин стремился к максимальной объективности, реалистической глубине изображения, чем и объясняется сложная стилевая система «Повестей Белкина».

В.В. Виноградов в своем исследовании о стиле Пушкина писал: «В самом изложении и освещении событий, составляющих сюжеты разных повестей, ощутимо наличие промежуточной призмы между Пушкиным и изображаемой действительностью. Эта призма изменчива и сложна. Она противоречива. Но, не увидев ее, нельзя понять стиля повестей, нельзя воспринять всю глубину их культурно-исторического и поэтического содержания» (9).

В «Выстреле» и «Станционном смотрителе» автор изображает события с точки зрения разных рассказчиков, которые носят яркие черты бытового реализма. Колебания в воспроизведении и отражении быта, наблюдающиеся в стиле других повестей, например, в «Метели» и «Гробовщике», также ведут к предположению о социальных различиях в образах их повествователей. Вместе с тем наличие во всем цикле повестей общего стилистического и идейно-характеристического ядра, которое не всегда может быть рассматриваемо как прямое и непосредственное выражение мировоззрения самого Пушкина, также несомненно. Наряду с различиями в языке и стиле намечена тенденция к нивелировке стиля, реалистически мотивированная образом Белкина как «посредника» между «издателем» и отдельными рассказчиками. История текста повестей и наблюдения над эволюцией их стиля придают этой гипотезе полную достоверность. Ведь и эпиграфы к повестям были оформлены позднее. В сохранившейся рукописи они помещены не перед текстом каждой повести, а собраны все вместе - позади всех повестей. Конечно, в процессе переработки повестей образ подставного автора эволюционировал. До закрепления этого образа именем он лишь предчувствовался как «литературная личность» и воспринимался больше как своеобразная точка зрения, как «полумаска» самого Пушкина.

Все это говорит о том, что стиль и композицию повестей необходимо изучать и понимать так, как они есть, то есть с образами издателя, Белкина и рассказчиков. Пушкину нужны рассказчики, весьма далекие по своему культурному уровню от автора, чтобы упростить, сделать более близким народному его восприятие мира и его мысли. И эти рассказчики часто примитивнее тех, о ком они рассказывают, не проникают в их сферу размышлений и чувств, не сознают того, о чем читатель догадывается по характеру описанных происшествий.

В.В. Виноградов пишет, что «множественность субъектов» повествования создает многопланность сюжета, многообразие смыслов. Эти субъекты, образующие особую сферу сюжета, сферу литературно-бытовых «сочинителей» - издателя, автора, и рассказчиков, - не обособлены друг от друга как типические характеры с твердо очерченным кругом свойств и функций. В ходе повествования они то сливаются, то контрастно противостоят друг другу. Благодаря этой подвижности и смене субъектных ликов, благодаря их стилистическим трансформациям, происходит постоянное переосмысление действительности, преломление ее в разных сознаниях" (10).

Русская жизнь должна была явиться в изображении самих рассказчиков, то есть изнутри. Пушкину было очень важно, чтобы осмысление истории шло не от автора, уже знакомого читателям, не с позиции высокого критического сознания, оценивающего жизнь значительно глубже, чем персонаж повестей, а с точки зрения обыкновенного человека. Поэтому для Белкина все рассказы, с одной стороны, выходят за пределы его интересов, ощущаются необыкновенными, а с другой - оттеняют духовную неподвижность его существования. События, о которых повествует Белкин, в его глазах выглядят «романтическими», в них есть все: любовь, страсти, смерть, дуэли и т.д. Белкин ищет и находит в окружающем поэтическое, резко выделяющееся из повседневности, в которую он погружен. Он хочет приобщиться к яркой, неоднообразной жизни. В нем чувствуется тяга к сильным чувствам. В пересказанных им сюжетах он видит только из ряда вон выходящие случаи, превосходящие силу его разумения. Он лишь добросовестно излагает истории. Ненарадовский помещик сообщает Пушкину-издателю: «Вышеупомянутые повести были, кажется, первым его опытом. Они, как сказывал Иван Петрович, большею частью справедливы и слышаны им от разных особ. Однако же имена в них почти все вымышлены им самим, а названия сел и деревень заимствованы из нашего околотка, отчего и моя деревня где-то упомянута. Сие произошло не от злого какого-либо намерения, но единственно от недостатка воображения» (11).

Доверяя роль основного рассказчика Белкину, Пушкин, однако, не устраняется из повествования. То, что кажется Белкину необыкновенным, Пушкин сводит к самой обыкновенной прозе жизни. Тем самым узкие границы белкинского взгляда неизмеримо расширяются. Например, бедность белкинского воображения приобретает особую смысловую наполненность. Вымышленный повествователь ничего не может придумать и измыслить, разве что поменять фамилии людей. Он даже оставляет в неприкосновенности названия сел и деревень. Хотя фантазия Ивана Петровича не вырывается за пределы деревень - Горюхино, Ненарадово. Для Пушкина в подобном вроде бы недостатке заключена мысль: везде происходит или могут происходить те же самые случаи, описанные Белкиным: исключительные случаи становятся типичными, благодаря вмешательству в повествование Пушкина. Переход от белкинской точки зрения к пушкинской совершается незаметно, но именно в сопоставлениях разных писательских манер - от чрезвычайно скупой, наивной, до лукавой, смешной, иногда лирической. В этом и заключается художественное своеобразие «Повестей Белкина»(12).

Белкин надевает обобщенную маску бытописателя, повествователя, чтобы выделить его манеру речи и отличить ее от других рассказчиков, которые введены в произведение. Это сделать трудно, так как стиль Белкина сливается с общим мнением, на которое он часто ссылается («Сказывают…», «Вообще, его любили…»). Личность Белкина как бы растворена в других рассказчиках, в стиле, в словах, принадлежащих им. Например, из пушкинского повествования неясно, кому принадлежат слова о смотрителях: то ли титулярному советнику А.Г.Н., поведавшему историю о станционном смотрителе, то ли самому Белкину, пересказавшему ее. Пушкин пишет: «Легко можно догадаться, что есть у меня приятели из почтенного сословия смотрителей» (13). Лицо, от имени которого пишет повествователь, легко можно принять и за Белкина. И в то же время: «В течение 20 лет сряду изъездил я Россию по всем направлениям»(14). Это к Белкину не относится, так как он служил 8 лет. В то же время фраза: «Любопытный запас путевых моих наблюдений надеюсь издать в непродолжительном времени»(15) - как бы намекает на Белкина.

Пушкин настойчиво приписывал повести Белкину и хотел, чтобы читатели узнали о его собственном авторстве. Повести построены на совмещении двух разных художественных воззрений. Одно принадлежит человеку невысокого художественного духовного развития, другой же - национальному поэту, поднявшемуся до вершин общественного сознания и высот мировой культуры. Белкин, например, рассказывает об Иване Петровиче Берестове. Из описания исключены личные эмоции повествователя: «В будни он ходил в плисовой куртке, по праздникам одевал сюртук из сукна домашней работы» (16). Но вот повествование касается ссоры помещиков, и тут в рассказ явно вмешивается Пушкин: «Англоман выносил критику столь же нетерпеливо, как и наши журналисты. Он бесился и прозвал своего зоила медведем и провинциалом»(17). Белкин же, конечно, никакого отношения к журналистам не имел, вероятно, он не употреблял в своей речи таких слов, как «англоман», «зоил».

Пушкин, принимая формально, открыто роль издателя и отказываясь от авторства, выполняет одновременно скрытую функцию в повествовании. Он, во-первых, творит биографию автора - Белкина, рисует его человеческий облик, то есть явно отделяет его от себя, а, во-вторых, дает понять, что Белкин - человек не равен, не тождествен Белкину-автору. С этой целью он воспроизводит в самом стиле изложения авторский облик Белкина - писателя, его кругозор, восприятие и понимание жизни. «Пушкин вымышляет Белкина и, следовательно, также рассказчика, но рассказчика особого: Белкин нужен Пушкину как рассказчик - тип, как характер, наделенный устойчивым кругозором, но совсем не в качестве рассказчика, обладающего своеобразной индивидуализированной речью» (18). Поэтому собственно белкинского голоса не слышно.

Вместе с тем при всей схожести Белкина с его знакомыми-провинциалами он все же отличается и от помещиков, и от рассказчиков. Основное его отличие - он писатель. Повествовательный стиль Белкина близок устной речи, рассказыванию. В его речи много отсылок к слухам, преданиям, молве. Это создает иллюзию непричастности самого Пушкина ко всем событиям. Она лишает его возможности выразить писательскую пристрастность и в то же время не дает вмешаться в повествование самому Белкину, поскольку его голос уже отдан рассказчику. Пушкин «снимает» специфически белкинское и придает стилю общий, типичный характер. Точка зрения Белкина совпадает с точкой зрения других лиц.

Многочисленные эпитеты, часто взаимно исключающие друг друга, прикрепляемые критиками к Белкину, вызывают вопрос: воплощены ли в Иване Петровиче Белкине конкретные черты человека определенной страны, определенной исторической поры, определенного социального круга? Ясного ответа на этот вопрос мы не находим. Находим лишь оценки общего морально-психологического порядка, при этом оценки резко противоположные. Эти толкования приводят к двум взаимоисключающим положениям:

а) Пушкин жалеет, любит Белкина, сочувствует ему;

б) Пушкин смеется (иронизирует или издевается) над Белкиным.

Произведение «Выстрел» входит в цикл первого прозаического сборника Пушкина под названием «Повести покойного Ивана Петровича Белкина». Оно написано в продуктивный период творчества поэта – Болдинскую осень. Работу над «Выстрелом» Пушкин окончил 14 октября 1830 года, а весь цикл был впервые опубликован в Санкт-Петербурге в 1831 году.

Повесть имеет сложную структуру. В ней участвуют три рассказчика: подполковник, граф и Сильвио. Судьбы этих людей переплетаются между собой, а читатель узнает о событиях с точки зрения разных персонажей. Такой прием помогает раскрыть образы героев наиболее объективно.

Повесть состоит из двух частей. В центре каждой – выстрел на дуэли. Первая часть посвящена личности главного героя – Сильвио. Вначале о нем рассказывает подполковник, затем герой сам описывает события, составляющие завязку произведения. О дуэли Сильвио и графа читатель узнает из повествования последнего.

Во второй части «Выстрела» центральной фигурой является граф. Первоначальную характеристику, как будущему соседу подполковника, дает ему Сильвио. Затем сам подполковник делится впечатлениями о новых соседях. В конце повести граф рассказывает о последней встрече с Сильвио, которая произошла во время дуэли. События в «Выстреле» постоянно чередуются с воспоминаниями героев, но это не мешает восприятию произведения, повесть читается удивительно легко.

Литературные критики указывают на интересный прием, который использовал Пушкин. В первом восприятии произведение кажется наполненным романтическими штампами. Здесь есть загадочный герой с интригующим именем. Он – бывший гусар, великолепный стрелок. Ревность, зависть, месть, пощечина, дуэль, ненависть и даже героическая гибель главного героя также присутствуют в сюжете. Но затем оказывается, что романтическая атмосфера повести – лишь красивый фантик. На самом деле произведение глубоко реалистично , да еще с элементами автобиографии поэта.

Исследователи пушкинского творчества считают, что образ Сильвио имеет свой прототип. Это – известный дуэлянт и широко образованный лингвист Липранди, с которым Пушкин познакомился во время ссылки в Кишиневе. Липранди, правда, не был гусаром, но имел отношение к военной разведке.

Эпизоды с простреленной фуражкой и ягодами черешни под дулом пистолета – факты из биографии самого Пушкина. В Кишиневе во время дуэли с Зубовым молодой поэт ел черешню и сплевывал косточки. Новую шляпу секунданту Пушкина Дельвигу прострелил Кюхельбекер. Задетый насмешками Александра Сергеевича, он нечаянно нажал на курок. Дельвиг чудом остался жив.

Известно, что в молодости Пушкина очень увлекала романтика дуэлей. На его счету около тридцати поединков. Большинство из них приходится на кишиневский период. Пушкин прекрасно стрелял, с двадцати шагов всаживал очередную пулю в предыдущую. Такой эпизод также описан в повести «Выстрел».

Образы двух противников (Сильвио и графа) во многом похожи. Оба сочетают в себе «молодость, ум, красоту, веселость самую бешеную, храбрость самую беспечную» . Причина зависти Сильвио таится в бедности и не столь знатном происхождении. Он ненавидит соперника, который внезапно появился и потеснил Сильвио с пьедестала.

Характеры героев раскрыты в динамике, что противоречит традициям романтизма . В этом проявилось изменившееся отношение автора к идеалам бурной юности. Зрелый Пушкин, как и его герои во второй части произведения, понимает ценность человеческой жизни. Сильвио не убивает своего противника. Ему достаточно потешить самолюбие, увидеть в глазах соперника страх. Постепенно перед читателем возникает образ, далекий от честного и благородного романтического героя. Черты таинственного, мрачного, щедрого и гордого смельчака Сильвио дополняются злобой, мстительностью, желанием победить любой ценой. Ему не хватает элементарной порядочности, чтобы избавить от тягостного зрелища молодую жену графа. Образ Сильвио вызывает у читателей разные чувства. Одни считают его поступки правильными и справедливыми, другие – разочаровываются, испытывают негодование. Нет единого мнения и у литературных критиков.

Окончательно схема романтического произведения разрушается в последнем предложении, где говорится о гибели Сильвио. Пушкин, хоть и косвенно, указывает место и дату этого трагического события. Образ храброго и самолюбивого дуэлянта окончательно приобретает реальные черты.

Мастерство автора проявилось не только в умелом использовании романтического антуража для философских раздумий о чести и смысле жизни. Динамика сюжета, богатство литературного языка и противоречивость поступков главных героев постоянно приковывают внимание читателей к повести «Выстрел».

«Выстрел», краткое содержание повести Пушкина
«Капитанская дочка», краткое содержание по главам повести Пушкина

Всего в «Повести покойного Ивана Петровича Белкина» входит 5 повестей: «Выстрел», «Метель», «Гробовщик», «Станционный смотритель», «Барышня-крестьянка».

Уже эпиграф, взятый Пушкиным ко всем повестям Белкина из «Недоросля» Фонвизина, является по своей сути пародийным:

Г-жа Простакова: То, мой батюшка, он еще сызмала к историям охотник.

Скотинин: Митрофан по мне.

Речь идет о Митрофане, имя которого стало нарицательным и которое обозначает человека темного, необразованного, а кроме того, не желающего учиться. Далее «от издателя» приводятся сведения об Иване Петровиче Белкине, которые «с большим трудом» были собраны у его знакомых. С одной стороны, Пушкин здесь вновь максимально «заземляет» ситуацию, с другой - использует обычный для него прием гротеска - форма не соответствует содержанию (эпиграфы предваряют бытовые произведения, сами по себе эпиграфы лишь внешне соответствуют тематике историй, но по сути нелепы и смешны). Для особо «дотошных» исследователей в сноске дается «пояснение», от кого именно Белкин слышал свои истории: «Смотритель» рассказан был ему титулярным советником А. Г. H., «Выстрел» подполковником И. Л. П., «Гробовщик» приказчиком Б. В., «Метель» и «Барышня» девицею К. И. Т. Это тоже своего рода пародия на литературный прием, использующий «достоверность описываемого», прием довольно распространенный в эпических произведениях (это придает повествованию соответствующий размах, раздвигая временные рамки повествования и придавая рассказываемому оттенок легендарности, мифологичности).

Описывая нрав покойного Ивана Петровича Белкина, автор идет по тому же пути, что и ранее: детально описывает жизненные перипетии человека совершенно, подчеркнуто ничем не примечательного, прожившего свою жизнь в имении, погруженного в быт. Белкин родился в селе Горюхине от «честных и благородных» родителей. Первоначальное образование получил от деревенского дьячка. Как отмечает автор устами знакомого покойного Белкина, «сему-то почтенному мужу был он, кажется, обязан охотою к чтению и занятиям по части русской словесности» (снова нарочитое снижение тона повествования). Восемь лет покойный служил в пехотном егерском полку (с 1815 по 1823 гг., т. е. не принимая участия в военных действиях), после же смерти родителей вернулся в имение. Хозяйство он вел плохо, любые дела его вгоняли в сон, староста его воровал, дела были пущены «на волю Господа». Иными словами, Белкин был «добрый малый», чьей добротой пользовались все, кому не лень (сравни с образом Дмитрия Ларина - отца Ольги и Татьяны - из «Евгения Онегина»). Совершенно ничем не примечательный человек, как оказывается, оставил после себя большое количество произведений, которые столь же бесхитростны и просты, как и он сам. С этими бесхитростными произведениями столь же бесхитростно и обходятся: «... Иван Петрович оставил множество рукописей, которые частию у меня находятся, частию употреблены его ключницею на разные домашние потребы. Таким образом прошлою зимою все окна ее флигеля заклеены были первою частию романа, которого он не кончил». Смерть Белкина также заурядна: «Иван Петрович осенью 1828 года занемог простудною лихорадкою, обратившеюся в горячку, и умер, несмотря на неусыпные старания уездного нашего лекаря, человека весьма искусного, особенно в лечении закоренелых болезней, как то мозолей, и тому подобного». Напоследок сосед Ивана Петровича сообщает его внешние, «особые» приметы, основная особенность которых состоит как раз в том, что в них нет ничего особенного: «Иван Петрович был росту среднего, глаза имел серые, волоса русые, нос прямой; лицом был бел и худощав». В конце письма сосед призывает автора напечатать эти бесхитростные произведения, считая, что публика должна оценить по достоинству доброту и искренность покойного Ивана Петровича.

Проблематика

Герои повести

Жанр

Сюжет и композиция

Свежие новости

Категории

Новости

Сочинения по теме